— Трахни меня. — Рычу я между поцелуями.
Он думает, что то, что он делает со мной днем, делает меня влажной. Что я наслаждаюсь мучениями.
Во мне нарастает гнев, и я борюсь с ним единственным известным мне способом — причиняя ему боль. Я впиваюсь зубами в его нижнюю губу и прикусываю ее, пока он не шипит. Когда я отпускаю его, он впечатывает меня обратно в каменную стену гробницы. Вцепившись в его плечи, мой рот снова находит его. Поцелуй такой же дикий и неистовый, как эмоции, которые он пробуждает во мне. Он удовлетворяет мою потребность, не отступая перед яростью. Его руки повсюду на мне, ощупывают, формируют, сжимают.
— Ты хочешь мой член, не так ли, Котенок? — Он подхватывает руки под мои бедра и поднимает мои ноги, чтобы они обвились вокруг его бедер. — Держу пари, ты думала об этом весь день.
Вместо того, чтобы ответить ему, я впиваюсь зубами в его шею. Он ругается и втягивает воздух.
Я хочу причинить ему боль. Кромсать его на куски, пока он не станет таким же больным, как я себя чувствую. Это наше поле битвы, и я не отступлю от этой битвы.
Он двигается, неся меня через пространство, а затем опускает на лежащие одеяла. Я сопротивляюсь ему, пока он распутывает мои ноги и руки со своего тела. Извиваюсь, пока он снимает с меня кроссовки, штаны для йоги и трусики. Как только я обнажаюсь, он опускается на колени между моих раздвинутых бедер.
— Я тебя ненавижу, — рычу я, мой пристальный взгляд прикован к нему, когда он стягивает спортивные штаны. Его член твердый и готовый, становится еще тверже, когда он натягивает презерватив.
Его взгляд встречается с моим.
— Скажи это снова.
— Я ненавижу тебя, — повторяю я.
Он наклоняется надо мной, одна рука у моей головы, и он дразнит кончиком своего члена мою влажность. Он мучает меня, и хуже всего то, как сильно он заставляет меня хотеть его. Мое тело оживает под его прикосновениями. Это его дело - играть, но даже при такой пламенной страсти между нами, внутри меня тоненький голосок кричит, что это неправильно.
—Я тебя не слышу. — насмехается Илай.
— Я тебя ненавижу.
Он входит в меня одним плавным скольжением, которое заставляет меня со стоном приподняться с одеяла.
— Я хочу, чтобы ты вспомнила об этом завтра, когда будешь сидеть в классе. Я собираюсь оставить тебя страдать. Я собираюсь трахать тебя так сильно, что ты будешь чувствовать отпечаток моего члена внутри себя в течение нескольких дней. — Он отводит бедра назад, затем врезается в меня с такой силой, что вдавливает меня в пол. Удовольствие и боль пронзают меня, и я хватаюсь за его спину.
— Отдай мне всю свою ненависть, — рычит Илай.
Я впиваюсь зубами в материал его толстовки, пока он трахает меня медленно и глубоко. Каждый раз, когда он отстраняется и толкается вперед, я чувствую каждый дюйм его тела. И с каждой секундой я ненавижу его все больше.
— Такая чертовски хорошая девочка.
Его рычание заставляет мою киску сжиматься вокруг его члена, и все мое тело наполняется жаром, почти вытягивая из меня оргазм.
Его темп увеличивается.
— Твои оргазмы принадлежат мне, Котенок. Каждый. Единственный. — Он подчеркивает каждое слово толчками своего члена. — Отдаю ли я их тебе своим членом, пальцами или языком, они принадлежат мне.
Он опускается между нами и потирает мой клитор большим пальцем. Отпускаю свой укус на его плече, я стону от удовольствия.
Мои руки скользят вниз по его спине к заднице, чтобы втянуть его глубже в меня. Боль, грубость нашего совокупления животные по своей природе.
— Я так сильно тебя ненавижу.
Глава 33
Илай
Моя кровать сотрясается от силы удара Келлана.
— Отвали. — Я не двигаюсь с того места, где лежу, закрыв лицо одной рукой.
— Вставай.
— Нет.
Прошло три дня с тех пор, как я трахал Арабеллу в гробнице. Три дня с тех пор, как она кончила прямо на мой член, затем откатилась и ушла. Три дня с тех пор, как я разжег ее гнев и позволил ему сжечь меня заживо.
— Вылезай нахуй из кровати.
— Сегодня суббота.
— И мы отправляемся в город.
— Охуенно. — Я переворачиваюсь на бок, подставляя ему свою спину, и закрываю глаза.
— Илай, ты не можешь прятаться здесь вечно. — Его голос хриплый от раздражения. — Ты пропустил занятия на два дня.
Потому что я не хочу встречаться с Арабеллой и разбираться с тем новым дерьмом, которое ее анонимный кукловод собирается заставить сделать. Что, в свою очередь, вынудит меня принять ответные меры.
— Ты мог бы просто сказать "к черту" и проигнорировать требования. — Келлан знает меня достаточно хорошо, чтобы угадать направление моих мыслей.
— Потому что в прошлый раз, когда мы это делали, все закончилось так хорошо.
— Тогда позволь ей делать то, что ей нужно, и, черт возьми, игнорируй это.
— Ты видел, что происходит, когда кто-то игнорирует попытки другого человека запугать или унизить его?
— Как ни странно, да.
— Тогда ты знаешь, почему я не могу этого сделать.