— Коттедж находится примерно в двух милях в том направлении, — я киваю подбородком влево. — Если ты не подвернула лодыжку, мы можем попасть внутрь до того, как сядет солнце и весь шум, который ты производишь, привлечет медведей.
— Пошел ты. Я бы предпочла, чтобы меня съел гребаный медведь, чем быть здесь с тобой.
— Я знаю это. — Я подхожу ближе и поднимаю обе руки ладонями наружу, когда она отстраняется. — Я клянусь, Ари, я не собираюсь причинять тебе боль. Я просто хочу проверить твою лодыжку.
— Если ты прикоснешься ко мне, я закричу.
— Если я не прикоснусь к тебе, ты закричишь. — Крик, похоже, является результатом, несмотря ни на что прямо сейчас.
— Где водитель? Что вы с ним сделали?
— Я ничего с ним не делал, если, конечно, это не включает в себя то, что я нанял его, чтобы он отвез тебя сюда в первую очередь.
— Нет, Елена организовала машину.
— Может, она и была, но не та, в которую ты залезла. У тебя болит лодыжка? Ты можешь стоять?
— Я, блядь, поползу, если придется, если это будет означать, что я смогу уйти от тебя.
Я чешу челюсть.
— Мы в двадцати пяти милях от государственного леса Сэвидж-Ривер. Я не думаю, что ты захочешь ползти так далеко. У моей семьи здесь охотничий домик, так что мы можем сражаться с комфортом. — Мой взгляд опускается на ее ногу. — И убедись, что ты не повредила лодыжку навсегда.
Глава 50
Арабелла
У меня сводит желудок.
Мы у черта на куличках. Он похитил меня и намерен держать в заложниках. Если бы я не была так напугана, я бы рассмеялась. Почему вселенная пытается мучить меня? Нет, не вселенная, просто мой злой сводный брат.
Илай встает надо мной и протягивает руку, но я игнорирую ее.
Перекатившись на четвереньки, я удерживаю равновесие.
— Я никуда с тобой не поеду. Я возвращаюсь к водителю.
Он опускает руку вдоль тела.
— Он уехал.
Я осторожно проверяю свою лодыжку, морщась, когда она пульсирует от дискомфорта.
— Что ты имеешь в виду, он уехал?
— Я заплатил ему, чтобы он высадил тебя и уехал.
Я ковыляю вперед, чтобы прислониться к стволу дерева для поддержки, пытаясь справиться со своим гневом и паникой.
— Тогда я вернусь за своей сумкой и позвоню...
— Келлан забрал твою сумку вместе с обоими нашими мобильными телефонами.
— Келлан? — Повторяю я.
— Он высадил меня. Мы здесь одни на следующую неделю.
Все весенние каникулы? Илай намерен держать меня в плену так долго? Почему? Он собирается закончить то, что начал, и лишить меня жизни?
— Ты, блядь, ненормальный! — Я прихрамываю вокруг дерева, когда он делает движение ко мне, мысль о том, что он прикасается ко мне, вызывает во мне волну тошноты.
Он останавливается и качает головой.
— Сколько еще раз мне нужно повторять тебе, что я не собираюсь причинять тебе боль.
— Как насчет «никогда», потому что мы оба знаем, что ты лжец? — Я хромаю в противоположном направлении.
— Куда ты идешь?
— Подальше от тебя.
— Дом в той стороне.
Я не утруждаю себя тем, чтобы повернуться и посмотреть.
— Мне, блядь, все равно.
— Ты же не хочешь быть здесь ночью одна. Ты заблудишься без еды и крова. Медведи выходят из спячки, и они будут голодны.
Я запинаюсь от его слов. Ранее он что-то говорил о медведях. Что еще скрывается в этих лесах?
Илай или медведь?
С кем бы я предпочла встретиться лицом к лицу, потому что оба варианта, скорее всего, убьют меня?
— В доме тепло, безопасно, — продолжает он низким и спокойным голосом. — Там есть еда и спальни.
А замки на дверях?
Думай, Арабелла. Подумай головой.
В какую бы игру он ни захотел поиграть, я не собираюсь в ней участвовать. Все, на что я могу надеяться, это на то, что в нашем пункте назначения есть телефон или радио. Что-то, что я могу использовать, чтобы позвать на помощь и убежать от этого психа.
Я стискиваю зубы от боли в лодыжке и поворачиваюсь к нему лицом.
— Хорошо.
— Вот. — Он протягивает палку. — Тебе будет на что опереться.
Я выхватываю это из его руки и хромаю в направлении, которое он указывает. Моя лодыжка болит, не то, чтобы я собиралась признаваться в этом ему, и я двигаюсь медленно. Я не собираюсь просить его о помощи.
Илай идет рядом со мной.
— Я знаю, ты злишься на меня...
— Ты пытался задушить меня. Ты хотел убить меня. Я думаю, что в этот момент мы вне себя от злости. Я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
— Я не могу этого сделать.
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него, пока мы идем.
— Кто мы такие, Илай? В твоей голове?
Он проводит рукой по волосам и вздыхает.
— У нас все сложно.
Мой желудок сжимается при последнем слове.
— Сложно? — Мой смех диссонирует. — Это не сложно! Это токсично. Я больше не буду делать это с тобой.
— Ари...
— Нет! Ты не улучшаешь ситуацию, делая это. От этого становится только хуже. Я больше не хочу, чтобы ты был рядом со мной. Я не могу этого вынести. Почему ты не мог просто отпустить меня? Разве ты не видишь, что это только заставит меня ненавидеть тебя еще больше? — Мой голос срывается на последних нескольких словах. Я быстро моргаю, на глаза наворачиваются слезы.