— Почему ты помогаешь мне, а не ей?
Она не отвечает несколько секунд, теребя простыню на кровати, затем поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.
— Я помогаю ей. Когда ты вернулся с рождественских покупок, она была другой. Всякий раз, когда ты смотрел на нее, она светилась. Я не знаю, что произошло между вами, и я не хочу знать. Но что-то произошло. Что-нибудь хорошее. — Она прикусывает губу, и это так напоминает Арабеллу, что поражает меня прямо в живот. — Прямо сейчас она одна в том месте, Илай. И я помню, какими жестокими были дети в школе. Бог свидетель, я была центром их злобы большую часть времени. Меня обзывали, надо мной издевались. Я отправила ее обратно в место, где все стремятся заполучить ее. Я испортила то, что была ее мамой, так что сейчас я делаю то, что могу.
Она поднимается на ноги и идет к двери.
— И я знаю одну вещь наверняка, Илай. Ты будешь защищать ее, даже когда она этого не хочет. —Она поворачивается и прислоняется плечом к дверному косяку. — Ты останешься дома еще на одну неделю, а потом сможешь вернуться. Ты можешь вернуться в субботу, так что у тебя есть выходные, чтобы снова устроиться.
Она выходит в коридор, затем возвращается.
— О, Илай?
— Да?
Ее улыбка хрупкая и холодная.
— Я хочу, чтобы ты нашёл, кто опубликовал эти изображения моей дочери, и разобрался с ними.
Моя улыбка такая же, как и у нее.
— У меня получится.
Глава 44
Арабелла
Мое дыхание видно в холодном зимнем воздухе каждый раз, когда я выдыхаю. Кутаясь в тепло своего пальто, я продолжаю идти, чтобы холод не пробрал меня до костей. Некоторое время назад я проходила мимо кладбища и свернула с тропинки влево от него, пробираясь сквозь деревья. Сегодня суббота, и почти все сохранили тепло в общежитиях и местах общего пользования. Мне надоело торчать в своей комнате, и вместо этого я решила встретить морозную погоду за стенами общежития, просто чтобы сменить обстановку.
Прошло шесть дней с тех пор, как я вернулась в школу. Майлз не разговаривал со мной с того первого дня, но, кажется, я не могу избавиться от Келлана. Куда бы я ни повернулась, он рядом. Не всегда наблюдает за мной, но там. Он как будто стал моей постоянной тенью. Мне от этого не по себе. Я уверена, Илай использует его, чтобы следить за мной.
Разве он уже недостаточно со мной сделал? Разве он недостаточно отнял у меня?
Я чувствую себя так, словно попала в альтернативную вселенную, где все перевернуто с ног на голову. В глазах всех я превратилась из принцессы в злодейку. Я больше не знаю, кому доверять.
Презервативы в моем шкафчике были только началом розыгрышей. Я нашла зловещие записки, оставленные на моем столе, фаллоимитатор, а фотографии члена были отправлены на мой телефон. В среду я вернулась с занятий и обнаружила, что на двери моей комнаты нарисован баллончиком член. Кто бы за этим ни стоял, он хочет меня унизить. Они не хотят, чтобы я забыла, что произошло. Интересно, выполняет ли Келлан инструкции Илая, но идея о том, что он где-то скрывается, кажется, не подходит. Келлан не скрывает, кто он такой или что он делает. Если бы он собирался мучить меня, как Илай, он бы сделал это там, где я могу видеть.
Я осматриваю деревья вокруг меня, и мое внимание фиксируется на темно-сером камне впереди. Мои ноги двигаются в указанном направлении, прежде чем я успеваю об этом подумать. Я никогда раньше не заходила так далеко в лес, всегда придерживалась тропинки вокруг кладбища. Готического вида строение, которое появляется в поле зрения, выглядит так, как будто им давно не пользовались. Оно окружено дикими, спутанными кустами, а дорожка заросла корнями. Две ступеньки ведут к массивной деревянной двери, по обе стороны от которой стоят колонны с вырезанными в камне ангелами. Они стоят, застывшие во времени, охраняя то, что лежит внутри.
Еще одна гробница?
Дверь легко открывается от моего прикосновения, и я заглядываю внутрь. Интерьер погружен во мрак, но его разгоняют солнечные лучи, льющиеся через витражные окна. Она обесцвечена, искажена и великолепна. Паутина переливается на свету, как серебряные нити, натянутые на деревянные скамьи. Прямо впереди находится каменный алтарь, который выглядит изношенным и выветрившимся от времени.
Часовня.
Внутри затхлый и сухой воздух, застоявшийся. Ничего такого, чего не могла бы решить открытая дверь, поэтому я оставляю ее приоткрытой и осмеливаюсь пройти мимо первого ряда скамей, впитывая тишину. Стены стоят прочно, и ни на одном из окон нет повреждений. Подняв голову, я проверяю крышу, но она такая же нетронутая, как и остальная часть часовни.
Когда я провожу пальцами по деревянной скамье, она покрывается толстым слоем пыли. Место выглядит заброшенным. Интересно, сколько людей знают, что она здесь.
Я подхожу к алтарю, затем кружусь по кругу, впитывая красоту витражей. Ангелы присутствуют во всех рисунках. Некоторые закрывают лица руками, пока плачут. У других подняты руки с мечами. Под ними красные языки пламени лижут вверх, гротескные демоны вырываются из огня.
— Потрясающе, не правда ли?
Мое сердце ударяется о ребра, и я подпрыгиваю. Келлан прислоняется к дверному косяку.
— Старина Черчилль заказал известному мастеру изготовить для него это здание. Илай, вероятно, мог бы назвать тебе их имя. — Его внимание не отрывается от витража. — Зои раньше очень нравилось приходить сюда.