Келлан отдает ему честь двумя пальцами, ухмыляется и идет к стойке с едой. Я остаюсь на месте и смотрю, как они впятером выходят из кафетерия, прежде чем вернуться на свое место. Когда Келлан возвращается с едой и кофе, я пригвождаю его свирепым взглядом.
— Почему ты продолжаешь пытаться заставить Майлза признать тебя публично? Ты же знаешь, что он никогда этого не сделает.
Вместо легкомысленного ответа, которого я ожидаю, он вздыхает.
— Он чертовски одержим идеей, что если он объявится геем, его исключат из команды по плаванию.
— Почти уверен, что всем насрать на его сексуальность.
— Его так называемые друзья могли бы. Я думаю, он боится того, как они на него посмотрят. Особенно после того, как он заявил, что встречается с Арабеллой.
— Ты имеешь в виду девушку, которую он бросил?
— У тебя действительно нет никакого права раздражаться из-за этого, Илай. Не с тем, как ты с ней обращаешься.
Его мягкие слова попали в цель.
— Если бы она перестала меня провоцировать, я бы оставил ее в покое.
— А ты бы оставил? — Он делает глоток кофе. — Видишь ли, я не уверен, что ты бы оставил. Если бы она не начала это ... эту вещь между вами двумя, тогда ты бы сделал что-нибудь, чтобы привлечь ее внимание. Ты бы ни за что не позволил ей игнорировать тебя. Тебе не нравится тот факт, что она не поверит, что ты не сливал это видео. Я знаю тебя, Илай. Ты бы не смог оставить это в покое.
Я собираюсь ответить, поспорить, когда комнату пронзает крик. Почти сразу же следует второй, и все вскакивают и бегут к дверям.
— Что это, черт возьми, было? —
Мы обмениваемся взглядами, затем выходим как один, следуя за всеми остальными, и идем по коридору туда, где находятся шкафчики. Потрясенный шепот прокатывается по толпе, когда мы добираемся туда, а затем студенты расступаются, чтобы пропустить побелевшую Арабеллу.
Она подходит прямо ко мне, голубые глаза сверкают на ее бледном лице, и дает мне пощечину.
— Почему? — Требование звучит пронзительно. — Почему, Илай? Я же говорила тебе, что это была не я! Что ты за гребаное чудовище?
Она снова собирается ударить меня, но Келлан хватает ее сзади и оттаскивает в сторону, прежде чем она успевает дотронуться.
Мой взгляд перемещается поверх ее плеча. Я обхожу ее и пробираюсь сквозь все еще перешептывающихся студентов. Пара девушек прижимают руки ко рту, в их глазах стоят слезы, и я слежу за направлением их взгляда.
Там есть мертвая крыса с вырванными внутренностями, приколотая к передней части ее шкафчика.
Шлюха,- нарисована под ним кровью.
Глава 58
Арабелла
— Успокойся. — Руки Келлана сжимаются вокруг меня, чтобы помешать мне снова напасть на Илая. Я дрожу. Меня тошнит. Должно быть, он оставил мертвую крысу в качестве какого-то жуткого трофея.
Это чтобы отомстить мне за то, что, по его мнению, я сделала с мягкой игрушкой?
Ты действительно думаешь, что он убил бы беззащитное животное?
Я слишком напугана и зла, чтобы прислушиваться к голосу в моей голове.
— Что, черт возьми, с тобой не так? — Я плюю.
— Это был не я. — Голос Илая ровный. — Точно так же, как последнее мертвое животное было не моё. — Он повышает голос. — Тебе нужно быть более оригинальной в своих шалостях.
Я вырываюсь из рук Келлана и пытаюсь освободиться.
— Чушь собачья. Это не смешно, Илай. Тебе нужно проверить свою голову.
— Что происходит?
Появляется миссис Уинтерс, проталкиваясь сквозь толпу. Ее внимание переключается с моего лица на окровавленную крысу, приколотую к моему шкафчику. Я с болезненным восхищением наблюдаю, как она бледнеет, и ужас сменяет выражение ее лица.
— Мистер Трэверс. — Ее голос низкий и неуверенный. — Немедленно явитесь в кабинет директора.
Гнев пробегает рябью по выражению лица Илая.
— Это был не я.
— Не спорьте со мной, молодой человек. Мисс Грей, возвращайтесь в свою комнату в общежитии.
Келлан ослабляет хватку, и я отстраняюсь от него. Не в состоянии произнести больше ни слова, не теряя самообладания, я бросаю взгляд на своего сводного брата, прежде чем уйти. Майлз бросает на меня обеспокоенный взгляд, но ничего не говорит. Я все еще дрожу от шока, не в состоянии полностью осознать то, что я только что обнаружила.
Я надеваю наушники и нажимаю play, слова песни «Reaper» Сильверберга заполняют мой мозг. Я позволяю им заглушить шум вокруг меня. Музыка стирает то, о чем я не хочу думать. Механизм преодоления, который я использую как броню. Это единственный способ, которым я смогла выжить в эти последние несколько недель.
Я иду быстро, не останавливаясь, пока не добираюсь до своей комнаты и не проскальзываю внутрь. Как бы я ни ненавидела одиночество, я благодарна, что здесь нет никого, кто мог бы меня мучить.
В моей голове вспыхивает образ крысы, ее внутренности красными лентами свисают из неровного разреза на теле. Дрожа, я снимаю наушники и бросаю сумку на кровать. От мысли о том, чтобы снова воспользоваться своим шкафчиком, мне становится холодно. Несмотря на то, что я не прикасалась к дохлой крысе, я чувствую себя грязной и порочной. Я не могу раздеться достаточно быстро, оставляя за собой шлейф на полу, когда захожу в ванную и включаю душ. Как только становится достаточно жарко, я встаю под струю, подставляю лицо под струи воды и закрываю глаза. Тепло расслабляет мои мышцы и медленно успокаивает хаос в моей голове.
Сегодня мы нашли цыпленка возле кладбища. Он так громко щебетал. Келлан нашел гнездо, из которого он выпал, а Илай взобрался на дерево, чтобы положить его обратно. Я надеюсь, что птичка-мама не испугается, потому что мы помогли ей. Мне бы не хотелось, чтобы наше доброе дело причинило еще больше вреда. Илай волновался не меньше меня, но Келлан был убежден, что мы поступили правильно.