— Я проснулся. — Слова выходят как искаженный зевок, и он смеется.
— На прикроватном столике есть кофе, и я поставил две банки кока-колы в мини-холодильник. Я спущусь за едой. Постарайся еще немного поспать. Я запираю дверь и беру оба наших ключа, так что молись, чтобы не случилось пожара.
— Тебе не нужно этого делать.
— Я знаю тебя, Илай. Если ты решишь, что пришло время встретиться лицом к лицу с Арабеллой, ты сделаешь это, даже когда будешь стоять на ногах до полусмерти. Я не собираюсь рисковать. Спи. Я вернусь с едой.
— Как хочешь.
Честно говоря, я не думаю, что у меня хватит сил подняться по лестнице на следующий этаж, не говоря уже о том, чтобы по справедливости разобраться с Арабеллой. В любом случае, мне нужно спланировать свой следующий шаг, потому что ей, блядь, не сойдет с рук то, что она сделала со мной.
Келлан прав в одном. Это уже не смешно.
Глава 64
Арабелла
— Эй, Арабелла, будь хорошей девочкой и оставь свою дверь открытой сегодня вечером. — Гаррет ухмыляется, проходя мимо моего столика.
— Сколько времени прошло с тех пор, как тебя трахали в последний раз? — Джейс подходит к нему сзади. — Твоя маленькая киска, должно быть, проголодалась.
Брет и Эван смеются, следуя за ними, пока я притворяюсь, что не обращаю на них внимания, и собираю свои учебники. Учитель уже выбежал из класса. Мальчики дразнили меня с тех пор, как было выпущено последнее видео. Илай вернулся в школу пару дней спустя, но он не был ни на каких занятиях, и я предполагаю, что он отдыхает в своей комнате. Келлан и Майлз оба избегали меня, а у меня не хватало смелости спросить о нем.
Я никогда не чувствовала себя более одинокой, чем сейчас. Я тону на людях, и никто этого не видит. Мой телефон звонит, и моя рука дергается от этого звука. Я не хочу смотреть на это, но я боюсь того, что может случиться, если я этого не сделаю. Я смотрю на сообщение.
Неизвестный номер: Просто небольшое напоминание о том, что мы повсюду. Мы правим этой школой, и никто не собирается тебе помогать.
Под словами появляется фотография. На ней я сплю в своей постели, одна рука подложена под голову, рот слегка приоткрыт. Мое сердце падает, и я крепко сжимаю телефон. Они были в моей комнате, стояли надо мной, пока я спала. Могло случиться все, что угодно. От осознания этого меня бросает в холод.
Они были в моей комнате.
Я выбегаю из класса и едва успеваю добежать до кабинки в туалете, как меня рвет. Я опорожняю свой желудок от тех немногих кусочков пищи, которые мне удалось съесть за завтраком. Дрожа и тяжело дыша, я спускаю воду в туалете и прижимаюсь спиной к двери, пока не оказываюсь на полу, спазмы все еще сотрясают меня.
Я не знаю, что делать.
Я закрываю глаза и прижимаю колени к груди. Теперь я уверена, что Илай не стоял ни за одной из фотографий или видео.
Это была одна долгая подстава? Почему они так поступают со мной? Неужели все меня так сильно ненавидят?
Я не знаю, сколько еще я смогу выдержать. Я уже ломаюсь от напряжения.
Безумный смех срывается с моих губ.
Может быть, это то, чего они хотят. Довести меня до грани.
Я открываю свою сумку и нахожу свой второй сотовый.
Я: Син, ты это делаешь? Мне так страшно. Я не знаю, сколько еще я смогу вынести.
Слезы пытаются вырваться из моих глаз, и я смахиваю их. Я отправляю ему второе сообщение.
Я: Я не плохая. Я больше не знаю, кто я.
Ответа не приходит.
Мое чувство вины превращается в гнев.
Почему его там нет? Почему он игнорирует меня?
Я любила его, но, возможно, он вообще ничего не чувствовал ко мне. «Вызовы» были игрой. Возможно, они никогда не задумывались как нечто большее.
Тогда почему я все еще пишу ему сообщения?
Вопрос срывается с моих губ.
Потому что у меня больше никого нет.
Я неуверенно поднимаюсь на ноги, толкаю дверь и подхожу к раковине, чтобы прополоскать рот. Вымыв руки, я вытираю их и выхожу из туалета.
Время обеда. У меня уже несколько недель не было аппетита, но я все равно направляюсь в кафетерий. Я жажду человеческого контакта вокруг меня, просто чтобы чувствовать себя немного нормально. Я почти на месте, когда чье-то плечо врезается в мое.
— Смотри, куда идешь, уродка, — выплевывает Тина, протискиваясь мимо меня.
Потеряв равновесие, я заваливаюсь набок, приземляясь в снег.
— Ты ушиблась? — Линда смеется и пинает мою сумку по дорожке, вне пределов моей досягаемости.
Я опускаю голову и жду, когда они уйдут. Ненависть кипит во мне, но я не реагирую на это. Как только они скрываются из виду, я поднимаюсь на ноги, отряхиваю белую пудру с пальто и джинсов, затем беру свою сумку.
Там стоит Майлз с моей сумкой в руке.
— Что с тобой происходит? — Его голос низкий. — Ты принимаешь наркотики?
Я выхватываю свою сумку из его рук и проверяю, все ли содержимое внутри.
— Нет.
— Ты больше не улыбаешься.
— У меня нет причин для этого. — Я продолжаю свой путь к кафетерию.
Майлз идет в ногу рядом со мной.
— Ты смотришь на все так, словно что-то вот-вот выскочит и убьет тебя.
— Я просто вижу это место таким, какое оно есть сейчас.
— И что же это такое?
— Ад.
Он колеблется, и я знаю, что он ждет, когда я пойду первой, чтобы мы не вошли вместе. Я качаю головой с горьким смешком, но ничего не комментирую. Я оставила попытки. В чем смысл? Мы из разных миров и между нами невидимая стена. Я идиотка, что не понимала, что это было все время, пока я была в школе. Он один из популярных детей, капитан команды по плаванию, а я никто. Нежеланное ничтожество, которому здесь не место.