Гаррет одной рукой фиксирует мои запястья, а другой обхватывает мою грудь через свитер. Его зубы прикусывают мою шею сбоку, и я хнычу.
— Ты слышала, что сказал Трэверс. Всем на тебя насрать, — напоминает мне Эван.
Джейс усмехается.
— Никого не будет волновать, если мы обойдем тебя стороной.
Келлан входит в комнату, Майлз следует за ним.
— Пожалуйста, остановись, — умоляю я, стыд и унижение сталкиваются внутри меня.
— Мистер Дрейк за дверью, — предупреждает Келлан Гаррета, проходя мимо.
Майлз направляется ко мне, но останавливается, когда Гаррет отпускает меня.
Я слезаю с его колен и падаю на свое сиденье.
— Мы закончим с этим позже. — Гаррет посылает мне воздушный поцелуй.
Я все еще чувствую жар его рта на своей шее. Он оставил отметину? Я царапаю это место ногтями, пытаясь избавиться от этого ощущения.
Мистер Дрейк входит в класс, и класс замолкает. Я бросаю быстрый взгляд вокруг. Майлз смотрит на меня, глаза его темнеют от беспокойства. У других спортсменов голодные взгляды. Келлан просто смотрит на меня.
Мне нужно пережить остаток дня, прежде чем я смогу сбежать.
Ссутулив плечи, я достаю свои книги.
Мы начинаем урок через тридцать минут, когда боль пронзает мой живот. Прижимая к нему руку, мои глаза расширяются.
Я вскидываю руку.
— Мистер Дрейк, я не очень хорошо себя чувствую.
— У вас, кажется, в последнее время это входит в привычку, мисс Грей.
На меня накатывает еще одна волна дискомфорта, и я сгибаюсь пополам над своим столом.
— Пожалуйста, сэр. У меня болит живот.
Он вздыхает.
— Возвращайся в свою комнату. Если станет хуже, сообщи медсестре.
Я вскакиваю со стула и бегу к двери. Мчась по коридору, я ныряю в женский туалет и вхожу в кабинку за несколько секунд до того, как мой кишечник отпускает.
***
Свернувшись калачиком на полу в ванной в своей комнате, я стону, когда спазмы терзают мой живот. Теперь ясно, что Илай добавил в кофе. Я понятия не имею, как долго будет действовать слабительное. На меня накатывает тошнота, и я зажмуриваюсь.
Никто не пришел проведать меня. Никто не написал, чтобы узнать, все ли со мной в порядке.
Я ждала, что Гаррет и его друзья попытаются проникнуть в мою комнату, но они так и не появились.
Я заслужила это после того, что я сделала с Илаем. У него есть право злиться на меня за то, что произошло.
Ты могла бы убить его. Ты могла бы убить его. Ты могла бы убить его.
Но это была не я. Это были мои шантажисты.
Крошечный протест заглушается моим чувством вины. Мои эмоции зашкаливают, и у меня нет сил подняться с пола.
Должно быть, я задремала, потому что в следующий раз, когда я открываю глаза, я дрожу. Я поднимаюсь с пола и ловлю взглядом свое отражение в зеркале.
У девушки, смотрящей в ответ, пустые глаза. Она похудела лицом, ее скулы заострились, а кожа побледнела. Я отвлекаю свое внимание, всхлипывая, когда очередная волна дискомфорта прокатывается по моему телу.
Я уверена, что ужин уже прошёл, и мысль о том, чтобы съесть что-нибудь, вызывает у меня тошноту. Я тянусь к телефону Сина, который лежит на моей кровати, и набираю ему сообщение.
Я: Все вышло из-под контроля. Кто-то пострадает. Я застряла в мчащемся поезде, и нет никакой возможности сойти.
Он такой же, как все остальные. Ему на меня насрать.
Я швыряю телефон через всю комнату в порыве гнева. Он отскакивает от матраса запасной кровати. Отчаяние затягивает меня в бурлящий водоворот вины, ненависти и стыда.
Глава 67
Илай
Я пропускаю занятия весь день в пользу работы над своей скульптурой, утверждая, что я все еще не на сто процентов здоров. Правда в том, что я не доверяю себе находиться сейчас в одной комнате с Арабеллой. Страх в ее глазах запечатлевается в моем сознании, и вместо удовлетворения, которое я ожидал испытать, заставив ее принять сильнодействующее слабительное, я чувствую странную пустоту внутри. Я не могу выкинуть из головы то, как дрожало ее тело, когда я прижимал ее к себе, или то, как моей руке почти удалось обхватить всю ее руку.
Она всегда была такой худой? Такая хрупкая на вид? Я так не думаю, но я не могу доверять своей памяти. Сколько из того, чем я ее считал, было просто моим воображением или манипуляцией с ее стороны?
Я качаю головой. Это не имеет значения. Ничто из этого не имеет значения. Я вернул ей долг за напиток с наркотиками. Она должна быть благодарна, что я не использовал что-нибудь похуже слабительного. Надеюсь, я положил этому конец, и она дважды подумает, прежде чем снова наброситься на меня.
Келлан недоволен тем, что я сделал. Он ничего не сказал, но это ясно каждый раз, когда он смотрит на меня. Он хочет, чтобы я просто двигался дальше и игнорировал ее. Но если я сделаю это, то кто-нибудь другой попытается подразнить меня, а потом еще один. То, что я сделал, важно для всей моей школьной жизни. Это посылает сообщение всем.
Не зря меня называют гребаным монстром Черчилля Брэдли.
В какой-то момент появляется Келлан с едой и напитками и, прислонившись к стене, наблюдает, как я работаю над особенно сложной частью своего дизайна.
— Я удивлен, что ты это не изменил. — Он дергает подбородком в сторону наполовину законченного лица.
Я пожимаю плечами.
— Это для финальной части.
— Я полагаю. Будет интересно посмотреть на реакцию на это.
— Я делаю это не ради реакции.
— Нет, но если… — Он качает головой. — Не имеет значения.
— Если тебе есть что сказать, просто скажи это. — Я откладываю стамеску и поворачиваюсь к нему лицом.