Сиоба и ее спутники легко соскользнули с заваленной снегом обочины и последовали за остальными к главному входу в рудник. Полуэльфийка слегка замедлила шаги и оглянулась на Кэтрин.
— Прекрасная работа, — заметила она, указав на неподвижные тела мертвых циклопов. Кэтрин вздрогнула, поспешно возвращаясь к реальности из глубины раздумий.
— Ты здорово уменьшила количество одноглазых.
Рыжеволосая девушка кивнула и также скатилась на другую сторону насыпи. Ей ужасно не хотелось признавать этот факт, но, честно говоря, Сиоба начинала ей нравиться.
Соперницы бок о бок вошли в пещеру.
В глубине туннеля Шаглин и его отряд столкнулись с серьезным препятствием. Посреди прохода возвышалась наспех сложенная баррикада с проемами для стрельбы из лука. Конечно, циклопы не могли похвастаться особой меткостью, но в данном случае, учитывая низкий и узкий коридор, ее и не требовалось.
Шаглин и его товарищи укрылись за ближайшим поворотом в ярости на неожиданную помеху.
— Лучше подождать эльфийских лучников, — предостерег один из людей.
Шаглин только пожал плечами. Что могли поделать стрелки из отряда Сиобы в этой ситуации? Даже если несколько стрел достигнут цели, они вряд ли причинят циклопам серьезный вред.
— Нужно идти на штурм, — проворчал гном, ответом ему был хор протестующих голосов.
Шаглин осторожно выглянул из-за угла и чуть не лишился носа, когда мимо просвистела стрела. Судя по граду стрел, летевшему из-за баррикады, там находилось не менее дюжины циклопов. У него было в три раза больше бойцов. Однако мысль о том, что они потеряют хоть несколько человек из отряда еще до начала основного сражения, приводила его в ярость.
Шаглин вернулся к своим спутникам и подошел к человеку, державшему большой щит.
— Дай его мне, — коротко скомандовал гном. Человек с любопытством на него посмотрел и молча подчинился.
Щит закрыл гнома от макушки до пяток. Шаглин двинулся к повороту, намереваясь поднять свой отряд в атаку.
За баррикадой послышался сдавленный вопль, перешедший в затихающий стон, затем еще один.
Шаглин и его соратники в недоумении посмотрели друг на друга.
Затем они услышали слабый щелчок тетивы, и еще один циклоп за баррикадой издал предсмертный стон.
Гном больше не мог ждать. Ноги сами вынесли его из-за угла. Отряд, издав дружный боевой клич, последовал за предводителем.
— Одноглазые тупицы, — послышался из-за баррикады знакомый голос с сильным гасконским акцентом. — Всего один удар моей прекрасной рапирой — и вы лишаетесь зрения!
Стрела воткнулась в щит, за которым скрывался Шаглин. Сбоку от него человек, раненный в ногу, вскрикнул и свалился на пол.
Заслышав звон мечей, гном больше не стал тратить время на раздумья. Он выставил вперед плечо и с разбега врезался в баррикаду. Отважному предводителю не удалось с ходу пробить столь серьезную преграду, но его спутники, воспользовавшись спиной товарища как ступенькой, мигом пробили проход. К тому времени, как полурастоптанный гном пришел в себя и тоже перебрался на другую сторону, бой уже закончился. Повстанцы не потеряли ни одного человека из отряда. Никто даже не был ранен.
Лютиен указал товарищам на разветвление туннеля, видневшееся вдали, как раз там, где кончалась линия фонарей.
— Свернув налево, вы попадете на нижний уровень, где томятся в неволе ваши друзья.
Лютиен знал, куда стремится воинственный гном. Некогда Шаглин сам попал в каменоломни, после того как помог Лютиену и Оливеру уйти от погони во время одного из их воровских предприятий. Затем его вместе с двумя другими гномами приговорили к каторжному труду в рудниках. Однако они так и не успели попасть на нижний уровень: друзья при помощи каттеров вытащили их оттуда в последний момент, перебив немало циклопов.
— А вы куда? — поинтересовался Шаглин, когда заметил, что Оливер с Лютиеном не собираются следовать за основным отрядом.
Юноша пожал плечами и улыбнулся. Оливер слегка приподнял шляпу.
— Здесь много боковых туннелей, — пояснил хафлинг. — Так что мы появимся именно тогда, когда в нас возникнет самая большая нужда.
Закончив свою напыщенную фразу, Оливер развернулся и поспешил вслед за уходящим другом. Они вернулись в узкий проход, который привел их сюда из караульного помещения. Они действительно обнаружили в нем несколько ответвлений, часть из которых плавно уходила вниз. Главный спуск на нижний уровень, где и томились несчастные рабы, находился слева от развилки, как Лютиен и сообщил остальным. Однако юноша думал, что туда можно пройти и другой дорогой. Товарищи надеялись незаметно спуститься вниз, освободить рабов и ударить на циклопов с тыла.
Они осторожно спустились вниз и обнаружили в одном из узких боковых туннелей множество истощенных, грязных, почти умиравших от голода гномов. Несчастных охраняла небольшая горстка циклопов, так как никто не предполагал, что умирающие рабы способны на какое-либо сопротивление. Однако появление Оливера с Лютиеном настолько вдохновило измученных узников, что они без колебаний набросились на жестоких тюремщиков, а кирки и лопаты в их руках превратились в грозное оружие.
Тем временем группа Шаглина соединилась с остальными повстанцами, включая Кэтрин и каттеров. Вскоре отряду пришлось столкнуться с серьезным сопротивлением. Возле главного спуска на нижний уровень их встретила большая группа циклопов. К тому же одноглазые успели разрушить подъемное устройство.
Используя блоки, тали и дюжину веревок, Шаглин и другие гномы на скорую руку соорудили новый механизм. Из-за отчаянного сопротивления циклопов отряд понес немалые потери во время спуска, несмотря на слаженные действия эльфийских лучников. После захвата нижней камеры повстанцам пришлось брать штурмом множество помещений, охранявшихся хорошо вооруженными и едва ли не превосходившими их по численности врагами.
К счастью, в самый опасный момент подоспели Лютиен с Оливером во главе армии освобожденных узников и ударили на циклопов сзади, что и решило исход сражения.
Той же ночью гномы выбрались из рудников Монфора. Многие из них увидели свет звезд впервые за десять лет. Несчастные рухнули на колени, призывая проклятия на голову короля Гринспэрроу, и со слезами на глазах восхваляли отважного героя, Алую Тень.
Шаглин опустил могучую руку на плечо Лютиена.
— Ну вот, ты и получил свою армию, — констатировал он.
Окруженный пятью сотнями крепких гномов, Лютиен ничуть не сомневался в силе этой армии.
А вот Оливера продолжали мучить сомнения. Он еще раньше предлагал Лютиену отправить освобожденных гномов в горы, где до них не смогут добраться сторонники Гринспэрроу. А ему с юношей и, возможно, еще нескольким особенно известным повстанцам, по мнению хафлинга, следовало отправиться в отдаленные районы Эриадора и затеряться там, стать неприметными в этом краю бродяг. Несмотря на блестящую победу и всеобщее ликование, последовавшее за ней, Оливер не отказался от своей идеи. Бывалый хафлинг повидал в своей жизни множество стран, не исключая и Эйвона, и сейчас он не мог выкинуть из головы образ армии Гринспэрроу, идущей на подавление повстанцев. Много раз за последние недели хафлинг предавался размышлениям о том, предпочитают в Эйвоне гильотину или довольствуются обычной виселицей.
Оливер всю жизнь промышлял на большой дороге, и все же еще ни разу за ним по пятам не гонялась целая армия!
— Мы не можем отступить, — обратился к нему Лютиен, правильно поняв потерянное выражение, появившееся на лице приятеля. — Настал час падения Монфора.