В этот же день интерес Ками к Марку ощутимо поубавился. Все, буквально все, стали отзываться о нем плохо. А ещё, она уже не видела в нем недостижимо-сильного противника, ведь он оказался всего лишь везунчиком, которому на голову свалился подарок из прошлого. Тут нет его личной заслуги. Она тратила на культивацию слабыми и начальными камнями по несколько часов в день, но еще училась танцам, пению, игре на разных инструментах, шитью, вязанию, торговле, дипломатии, истории, чтению и письму.
Он же просто поглотил подарок и так превзошёл её в одной из способностей. Ничего выдающегося и интересного. Если бы она требовала отца каждый день тратиться на духовные камни и покупать их десятками, то тоже достигла бы трехсот единиц духовной силы к моменту поступления. Но она старалась развиваться разносторонне. То, что Марк лишь посредственный неудачник, не заслуживающий внимания выскочка из провинции, кричали ей все подруги, и вообще все, кто видел, с кем она проводила время.
Пока у Ками перед глазами стояла пелена влюбленности она просто закрывала уши и игнорировала весь этот нескончаемый поток непонимания, но точку в её решении прекратить их отношения поставили слова отца, что клан Кансай им не ровня. Да и разница в их с Марком уровне духовной силы к концу первого учебного года почти сравнялась.
Она пришла на вступительный экзамен со стопятьюдесятью единицами духовной силы, а он с впечатляющими тремя сотнями. На всеобщей проверке первого курса на показывающем кристалле перед уходом на каникулы она была уже с тремя сотнями семьюдесятью, а он лишь с тремя сотнями шестьюдесятью семью. Шах и мат!
Она догнала и перегнала его, оставив за спиной. Да! Она победила, доказала себе и другим, что является лучшей, но удалившись домой гордой походкой, даже не попрощавшись с «соперником» перед уходом, два месяца проплакала в подушку, узнав, что Марк, чуть не погиб, по глупости отправившись без сильного спутника за барьер. Слухи до неё дошли самые ужасные, что он все еще может умереть, что он прикован к постели, что он лишился духовных сил, что он больше никто и ничто. Особенно в донесении этих новостей постарался Ефим из клана Нахимов.
Мать ей говорила, чтобы вместо странных слез по непонятно кому, Ками лучше бы обратила внимание на принца Барламея. Он достаточно хорош собой, достаточно преуспел в повышении духовной силы и главное, он ровня их семье по статусу и богатству, не то, что какой-то мелкий клан землевладельцев с юга, на что девушка язвительно ответила, что без прадеда этих мелких землевладельцев Южная Флавия превратилась бы в мертвые руины.
Все подруги и младшие сестры трещали на уши точно то же самое, что и мать. Даже отец стал намекать, что принц не так уж плох, но Ками за два месяца разлуки осознала, что жаждет только одного – новой встречи с Марком. Сердцу не прикажешь. Наперекор всем, ей захотелось наплевать на деньги и статус. Марк потерял всё, силы, положение и свою изюминку, из-за которой она обратила на него свое внимание, но случайно узнав, что он сильно пострадал и находится в шаге от смерти, все прошлые и тщательно скрываемые под маской «соперничества» и праздного интереса чувства дали о себе знать.
Она была готова нарушить отцовские и материнские запреты и поехать в родовой особняк Марка, чтобы встретиться с ним еще хотя бы раз, пока он не умер. И даже тут перед ней закрылись все пути.
В столице объявили чрезвычайное положение. С юга, из двух ближайших к границе городков прибыли сотни беженцев. Долго царившее на юге спокойствие неожиданно прервалось. Свидетели сообщали, что точно слышали Крикунов, устроивших свой ночной концерт недалеко от поселения. Кто-то рассказывал о возможном вторжении львов-оборотней. Но Фёрст не спешил отправлять своих лучших людей к границе, предпочитая выжидать и отсиживаться под защитой высоких стен столицы. Он опасался, что атака с юга лишь отвлекающий маневр коварных соседей, чтобы отвлечь туда все его силы, а самим атаковать с другой стороны. Тем более, пока никто не пострадал. Вот когда монстры начнут убивать людей десятками, ему не останется выбора, а пока…
Из одиночной камеры, со связанными за спиной руками в комнату капитана тюрьмы привели уже потрепанного при первом допросе главу клана Кансай, Рампа. В этот раз его там встретил нежданный гость. Обычно Фёрст Валхаим так не поступал, но факт вторжения монстров на следующий день после того, как он приказал схватить проворовавшегося потомка великого героя, заставил его думать, что, возможно, произошла ошибка, и он ненароком разгневал Богов.