В попытке исправить содеянное она за бесценок продала Максу бизнес Керта. Он спорил насчет цены, но она отказывалась слушать. Она хотела, чтобы Максу больше не приходилось уезжать из города и чтобы мы с ним были счастливы и сыты. И каким-то образом ей удалось убедить Макса согласиться на сделку. После этого он сократил объемы строительства. Но даже при этом, благодаря его репутации и качеству работ, его команда всегда была занята, семья накормлена и устроена. В то же время мы, поскольку я приобрела письменный стол и поставила его в конторе Джорджа, когда мы оформили партнерство, сохранили нашу гору нетронутой.
Так и не найдя Макса, я вернулась на кухню и увидела записку. Печальные воспоминания тут же улетучились, и хорошо.
«Герцогиня,
Мы с Чарли гуляем.
Макс».
Я уставилась на записку в своей в руке.
Они гуляют. Гуляют. Сейчас. Когда все мы должны собираться.
Заметив движение сбоку, я посмотрела вниз. Большая, пушистая серая кошка потягивалась и зевала, вытянув передние лапы и задрав хвост кверху. И, как обычно, не обращала внимания на мое раздражение.
Кошка была моей идеей, Макс хотел собаку. Он согласился только потому, что я настояла на кошке в тот момент, когда сказала ему, что у нас будет Чарли.
Так что я получила кошку.
— Мой муж невыносим, — сказала я кошке.
Она перестала потягиваться и взглянула на меня, выражая полнейшее равнодушие.
Я улыбнулась, положила записку на стол, подошла к кошке и почесала ей спинку, прежде чем выйти из дома. Зайдя за угол, я увидела, что двери сарая открыты, и закатила глаза. Я зашла в сарай, открыла сейф, взяла ключи и забралась на квадроцикл. Развернувшись прямо в сарае, я отправилась на нашу гору искать мужа и сына.
Я знала, что у Макса с Чарли есть несколько любимых мест, но, когда бы мне ни приходилось возвращать их домой (что случалось довольно часто), я обычно находила их в первом же месте, которое проверяла.
По дороге я обогнула вершину холма, поднимавшегося позади утеса Макса, остановила квадроцикл и посмотрела вниз.
Макс сидел на утесе, в джинсах и футболке, еще более загорелый, чем обычно, потому что стояло лето, и он много работал на свежем воздухе. Он сидел прямо на земле (не удивительно, ведь стирает-то не он), подняв колени и удерживая Чарли на руках. Я не видела его лица, потому что он смотрел на открывающийся вид. Я не видела темную головку сына, но он явно не рассматривал панораму, потому что в это время стучал кулачками по коленям отца.
Я раздраженно вздохнула, но на самом деле не ощущала раздражения.
«Не мешай им», — произнес Чарли у меня в голове.
— Нам надо собираться, — прошептала я ветру.
«Посмотри на них, Фасолинка», — сказал Чарли, но это было необязательно, я не отводила глаз от Макса и нашего сына.
Чарли развернулся на коленях у Макса и теперь сидел лицом к отцу, дергая маленькими ножками и стуча маленькими кулачками по папиным плечам. Макс не убирал руки Чарли, он просто обнял сына и наклонился, чтобы их лица оказались рядом. Чарли решил, что это хорошая возможность ухватить Макса за ухо, и ветер донес до меня смешок мужа, смешанный с детским хохотом нашего сына.
Мои губы растянулись в улыбке.
«Не мешай им», — повторил Чарли.
— Хорошо, — прошептала я.
«Я люблю тебя, Фасолинка», — сказал Чарли.
«И я тебя люблю, Чарли», — ответила я.
Я развернула квадроцикл и поехала домой.
* * *
— Когда вернемся домой, детка, поговорим о твоих поездках на квадроцикле, — прорычал Макс мне на ухо, и я повернулась к нему как раз в тот момент, когда Чарли прыгнул с моих коленей на грудь к отцу.
С привычной легкостью Макс поймал неугомонного Чарли и прижал его к себе.
— Что? — спросила я, изображая невинность.
— Я ходил закрывать сарай и увидел, что один квадроцикл стоит не там, где я его оставил. Поскольку Чарли еще не умеет сидеть на них, то остаешься только ты, и, как я уже сказал, когда вернемся домой, мы поговорим о твоих поездках на квадроцикле.
Я перевела глаза за спину Макса и стала осматривать ряды церковных скамей, которые были забиты под завязку. Мы сидели на первом ряду рядом с Барб и Броуди, и отсюда я могла видеть всю церковь. При этом я думала, что мне следовало запомнить, где именно стоял квадроцикл и после возвращения поставить его туда, откуда я его взяла.
— Герцогиня, посмотри на меня, — окликнул Макс. Я знала, что он не отстанет, пока я не послушаюсь, так что я посмотрела ему в глаза. — Больше никаких квадроциклов, — закончил он.
— Я вернулась домой, а вас, ребята, не было, — объяснила я.
— Я оставил записку, — сказал мне Макс.
— Да, но нам пора было собираться.
— Мы здесь, не так ли? — спросил он.
— Да, — ответила я.
— И мы не опоздали.
— Нет, но были близки к этому. Может, у тебя память, как у слона, но ты можешь потерять счет времени, особенно на горе вместе с Чарли.
— Детка. Мы. Здесь, — повторил Макс. — И мы не опоздали, так что я не потерял счет времени. Ты прекрасно знаешь, что я бы не пропустил такое событие, поэтому тебе не следовало беспокоиться. И в твоем положении тебе ни при каких обстоятельствах не следует садиться на квадроцикл.
Я отмахнулась от него.
— Я хорошо управляюсь с квадроциклом, ты научил меня ездить на них. Кроме того, я не в положении, срок всего десять недель, и даже если б было больше, то я в полном порядке.
Макс схватил мою ладонь и крепко сжал. Вместе с Чарли он подался вперед.
— Ты носишь моего ребенка. Я понимаю, что ты все еще моя Нина и считаешь, что можешь поступать, как тебе нравится, даже нося моего ребенка. Но ты должна понять, что ты — моя Нина и носишь моего ребенка, и я хочу, чтобы ты и наш ребенок были в полном порядке в следующие шесть с половиной месяцев, и я собираюсь за этим проследить, и частью этого является запрет садиться на квадроцикл.
— Он прав, — шепотом вмешалась моя мама, наклонившись к нам со скамьи позади нашей.
— Нелли, — предостерегающе проворчал Стив, сидящий рядом с ней.
Макс не обратил на них никакого внимания и постановил:
— Никаких квадроциклов.
Я перестала хмуро глазеть на маму и посмотрела на Стива, потом на Линду с Ками. Все они сидели на скамье рядом с мамой, и все весело наблюдали за нами с Максом (кроме Ками, которая закатила глаза и пробормотала «раскомандовался»). Потом я повернулась к своему мужу и начала:
— Макс...
Он прижал мою руку к груди, зажав обе наши ладони между своим телом и Чарли, и Чарли воспользовался этой возможностью, чтобы схватить меня за волосы.
Но я смотрела только на Макса, в основном потому, что могла видеть только его.
— Герцогиня. Никаких. Квадроциклов.
Я свирепо воззрилась на Макса, но он и глазом не моргнул, так что я поняла: мистер Гиперопека не отступит. Я знала, что мистер Гиперопека стал таким, потому что его первая жена потеряла всех их детей, прежде чем они успели сделать первый вдох. И несмотря на то, что с Чарли все прошло гладко, Макс пережил достаточно потерь, и моя легкая беременность не изменила его точку зрения. И еще я знала, что мистер Гиперопека стал таким, потому что его первая жена погибла в аварии, чего он не мог проконтролировать. И наконец, он стал мистером Гиперопека, потому что его вторая жена (тогда еще будущая) была похищена преследователем, потом накачана наркотиком и еще раз похищена сумасшедшим и едва не застрелена в снегу.
Так что я уступила.
— Ох, хорошо, — выдавила я, взяла сына и перетянула его к себе на колени.
В ответ на эту демонстрацию Макс положил руку на спинку скамьи, обнял меня за плечи и крепко прижал к своему боку.
Открылась боковая дверь церкви, и Джефф, в смокинге выглядевший просто красавцем, с Питом, его шафером, прошли и встали перед алтарем.
Я растаяла.
Макс коснулся губами моего уха.