Этим утром, в машине, он закончил разговор по телефону, когда они подъехали к «Вега Тауэр».
- Моя экономка Роза встретит вас на вилле и поможет разместиться, - сказал он и вышел вместе с Хуаном, оставив ее наедине с водителем.
Джордан не смогла поговорить с Ксавье из-за черной перегородки, отделяющей водителя. Вместо этого она сосредоточилась на пейзажах, когда они выехали из города. Они направились в гору, объезжая большие наклонные рощи оливковых и цитрусовых деревьев. Когда дорога наконец выровнялась, открылись великолепные виды на сверкающую синеву Балеарского моря.
Когда они подъехали, Роза встречала их на каменных ступеньках виллы с приветливой улыбкой, всем своим видом демонстрируя, что внезапный приезд гостьи ей в радость.
Она показала Джордан ее комнату и провела экскурсию по основным жилым зонам виллы. Они все были самыми светлыми, просторными и роскошными из всех, что она когда-либо видела. На одной из верхних террас Роза познакомила девушку со своим мужем Альфонсо, который ухаживал за территорией вместе с их взрослым племянником Делмаром.
Это место было великолепно. Дом, который мог себе позволить только миллиардер.
Жаль, что Ксавье, вероятно, проводит больше времени на работе, чем здесь, наслаждаясь своей великолепной виллой. Она приняла душ, надела темно-синие джинсы и белую блузку с коротким рукавом. Джордан не стала спрашивать Розу о дресс-коде на ужине, - она никогда раньше не ужинала с миллиардером в его доме, - поэтому сочла, что стиль «кэжуал» будет вполне уместен. Завязав волосы в пучок, она взглянула на часы и решила появиться на десять минут раньше указанного Розой времени. Если хозяин дома сторонник пунктуальности, то лучше прийти раньше на десять минут, чем хоть на минуту опоздать.
Вилла была настолько большой, что Джордан дважды свернула не туда, прежде чем нашла столовую. Она вдохнула поглубже, поправила волосы и вошла. Роза ожидала ее там. Девушка улыбнулась ей, а затем перевела взгляд на длинный обеденный стол и заметила, что он накрыт на одну персону.
Прежде чем она успела понять, что это значит, Роза быстро произнесла:
- Сеньор Де Ла Вега приносит свои извинения. Он задержится на работе допоздна.
Джордан была разочарована - она так волновалась перед встречей. Увидев встревоженное выражение лица Розы, она попыталась улыбнуться:
- Все в порядке. Возможно, я увижу его позже, когда он вернется.
- Боюсь, сегодня вечером он не приедет.
Джордан удивленно посмотрела на домработницу:
- Он останется в офисе на ночь?
- У него есть квартира над офисом, - сообщила Роза. - Он часто там останавливается. Сеньор Де Ла Вега очень много работает, - добавила она, и Джордан не могла сказать по тону Розы, восхищалась ли она трудовым рвением своего работодателя или нет.
Джордан снова посмотрела на стол. Несмотря на прекрасный фарфор и сверкающий хрусталь, блестящие столовые приборы и красивую вазу с малиновыми каллами, перспектива ужинать в одиночестве во главе огромного стола ей не нравилась.
- Роза, ничего, если я поем на террасе?
Там хотя бы были птицы и сверчки для компании. И она могла смотреть на море и наблюдать, как солнце опускается за горизонт.
Экономка улыбнулась:
- Конечно.
Час спустя Джордан сидела на террасе в сгущающихся сумерках с бокалом белого вина, наблюдая, как в небе пышные оттенки оранжевого сменяются фиолетовыми. Она слышала смех и обрывки разговоров, доносящиеся откуда-то из сада. Женский голос принадлежал Розе; мужские голоса, без сомнения, - Альфонсо и Делмару.
Она представляла себе трио, наслаждающееся трапезой на свежем воздухе, и их веселые голоса обостряли чувство одиночества, охватившее ее в последний час.
Она сделала глоток вина. Ксавье намеренно оставил ее в одиночестве, заставил скучать?
Теперь его предложение гостеприимства не кажется таким уж щедрым.
Но почему? Он как-то проверяет ее? Он оставил ее здесь, чтобы посмотреть, что она сделает? Что, он думал, она сделает? Украдет столовое серебро?
В тихом воздухе раздавались раскаты смеха, и Джордан выпила еще глоток вина.
Она помнила это ощущение пустоты в груди. Это тотальное одиночество. И она не позволит этому ощущению заставить ее страдать. Она не жалела себя. Жалость к себе была пустой тратой времени. Джордан узнала об этом в детстве, после отъезда матери, когда поняла, что плач под одеялом не вернет мать назад. Она вытерла глаза, встала с постели и сосредоточилась на родителе, который у нее все еще был. Джордан стала незаменимой для своего отца. Ведь если она будет нужна папе, он не уйдет. Не оставит ее, как оставила мама.