– Ну что вы, сэр! – воскликнул Олден. – Не стоит так разочаровываться. Конечно, выдвижение иска за мои прегрешения могло бы обеспечить небольшую прибавку к вашему капиталу. Но это вызовет скандал вокруг вашей жены. Естественно, вы не станете подвергать ее такому риску, если занимаетесь бизнесом в Лондоне.
– Вы правы, милорд, – сказал Джордж. – Хотя мой бизнес в последнее время, увы…
– К тому же, – прервал его Олден, – если мы все не будем поднимать шум, то я сделаю небольшие вложения в ваше предприятие. Тогда, я полагаю, вы с миссис Хардкасл сможете немного поднять уровень вашего семейного благополучия.
Он вновь стянул с пальцев бриллианты отца. Зная, что на этот раз драгоценности будут проданы и уже никогда не вернутся, он побросал их на террасу.
Джордж незамедлительно нагнулся подобрать зазвеневшие кольца.
Олден подошел к Джульетте.
– Это действительно ваш выбор, мэм?
– Да, – сказала она твердо.
– Тогда вы должны знать, что я не стану препятствовать. Я никогда сознательно не разрушал брака.
Она ничего не сказала, но Олден заметил, как в глазах у нее промелькнула тревога.
– Коты? – спросил он спокойно.
– Я не могу взять их с собой, – ответила она дрожащим голосом. – Джордж не любит кошек.
Не любит! Мягко сказано – его приспешники пытались их убить.
Олден наклонился к ее руке:
– Не беспокойтесь, мэм. Милостью Божией ваши коты обрели ниспосланного им ангела-хранителя. Седрах, Мисах и Авденаго могут остаться здесь и жить счастливо. Шерри будет их любить. Поезжайте.
Олден не стал их задерживать. И не стал звать слуг, чтобы принесли ему шпагу. Он не собирался вырывать у Хардкасла Джульетту, чтобы сбежать вместе с ней в Париж, Рим или Тимбукту. Пусть они уезжают – мистер и миссис Джордж Хардкасл.
«Меня это не волнует!»
Над террасой опустилась тишина. Олден стоял, вцепившись в перила пальцами, пока не онемели суставы.
«Меня это никогда не волновало! – говорил он себе. – И сейчас не волнует! Все женщины одинаковы – что одна, что другая. В темноте они все хороши!»
Олден вдруг вспомнил Марию, ее реакцию, когда он впервые узнал, что его любовница ему неверна. Так же как и своему мужу. Она откровенно забавлялась над его наивностью. «Сэр, право же, я не хотела вас травмировать! Зачем? Вы же не собираетесь сделать меня своей собственностью? Будьте мужчиной!»
Звук голосов заставил его поднять глаза. По одной из дорожек к фонтану бежал Шерри. За ним шагал Питер Примроуз.
«Все правильно», – подумал Олден. Он все делал правильно, вплоть до самой последней минуты! Если бы это повторилось, в следующий раз он сделал бы то же, даже с еще большим риском. Что он потерял? Горсть колец. Зато целиком отыграл поместье и обманным путем заманил в постель еще одну женщину.
«Еще один триумф распутника? Повод похвастаться очередным завоеванием и заключать пари в лондонских кофейнях? Отлично сработано, лорд Грейсчерч».
Тогда откуда, черт подери, такое чувство, что он заслуживает порки?
– Милорд?
Олден повернул голову и увидел одного из садовников. Гарри Эпплби, сын старшего садовника, с удивлением смотрел на своего хозяина.
– Какого дьявола ты смеешь тревожить меня в моем собственном парке?
Гарри покраснел.
– Прошу прощения, милорд, но ваша светлость капает кровью на перила.
Олден посмотрел вниз. Распоротые жилет и рубашка подвели его. Тонкий продольный порез от шпаги Джорджа Хардкасла оставил на белом камне красные следы, похожие на мелкие цветочные лепестки.
Он достал кружевной платок и прижал к ране. Это было достаточно больно, чтобы смеяться, и все же он пошутил:
– Не обращай внимания, Гарри. Ближайший дождь все смоет, и камень будет как новый.
Экипаж отъехал от дома. Джульетта сложила руки на коленях.
– Золото! – воскликнул Джордж, напяливая кольца Олдена. – Наша жизнь спасена на месяц или два! Может, тебе провести еще несколько ночей в постели какого-нибудь аристократа?
Муж со смехом откинулся на спинку сиденья. Он был по-прежнему красив. Можно понять наивную девушку, которой когда-то польстило его внимание. Джордж был высокий и гибкий, с очаровательными руками. Она помнила, как поцеловалась с ним в первый раз. Помнила, как влюбилась в него. Это было так давно. Теперь она уже не способна никого полюбить.
– Они сказали мне, что ты умер, Джордж. Не считая интимных моментов, у меня есть все намерения быть законопослушной женой.
Он наклонился вперед и коснулся ее руки.
– Но я не могу позволить тебе этого, Джулия, если ты не сделаешь что-нибудь, чтобы заработать себе на пропитание. Кто-то нацелился на мой бизнес, кто-то очень могущественный. Я не смог вести торговлю. У меня были бесконечные проволочки на таможне, и каждый раз мне месяцами отказывали в разрешении. Мои конкуренты привозили полные трюмы древесины, тогда как моя гнила в море или в доках, в забытых Богом русских портах. И так продолжалось весь год. Сейчас я почти на грани банкротства. Твой отец…
–..хотел разорить тебя, сразу как только мы убежали. Да, Джордж. – Джульетта отодвинула руку, чтобы он не мог достать. – Но это было пять лет назад. Сейчас мой отец не станет вмешиваться. Я даже сомневаюсь, знает ли он, что мы живы. Что это вообще его беспокоит.
– Тогда кто это был, тот дьявол? Кто хотел меня разорить, Джулия?
– Я не знаю, – сказала Джульетта. – Совсем недавно, как выяснилось, я стала мишенью коварного заговора. За этим стоял лорд Эдвард Вейн.
– Он очень могущественный человек. – Джордж, казалось, испытывал какую-то неловкость. – Лучше не переходить ему дорогу.
– Но мы перешли. Пять лет назад.
– Чепуха! Он уже простил нас и предлагает мне партнерство в своем новом предприятии – кожевенно-меховой компании Московского государства. У нас есть шанс разбогатеть.
– Чтобы лорд Эдвард Вейн предлагал спасти нас от разорения?
– Почему нет, Джулия?
У Джульетты озноб пробежал по спине, но она почти обрадовалась этому. Все лучше, чем тупое бесчувствие, свинцовым грузом давившее на сердце.
– Наверняка на каких-то условиях за свою щедрость? – спросила она.
Джордж рассматривал что-то через оконце, избегая ее взгляда.
– Ну конечно, условия должны быть. Непременно.
Джульетта прикрыла глаза от внезапных, таинственным образом возникших слез, Что это? Страх? Огорчение? Но что бы это ни было, она не могла позволить себе ни того ни другого. Пять лет назад она вышла замуж, и теперь, что бы ни случилось, этого уже не изменишь. Она должна выбирать из двух зол меньшее.
– Ты была такая красавица, Джулия. – Голос Джорджа прозвучал почти жалобно. – Я действительно тебя любил.
– Не так сильно, как, мне казалось, я любила тебя, – сухо сказала она.
В мире было мало мест очаровательнее, чем Грейсчерч-Эбби, и мало мест, опустевших так же внезапно, как поместье в эти летние дни.
Коты за три дня заявили свои права на освоение новой обители. Непостоянные создания чувствуют себя хорошо везде, где находят пищу и кров. Пока они в дневные часы нежились на террасе, Олден занимался поместьем и Шерри. В конце концов, нужно было куда-то вложить выигранные у лорда Эдварда пять тысяч фунтов. Расставаясь с Шерри, он ежедневно ездил верхом до полного изнеможения. По возвращении домой он садился за фермерские отчеты и бухгалтерские книги. После этой работы к вечеру глаза начинало резать, как будто в них насыпали песок.
Но чтобы смягчить тоску, этого все равно было недостаточно. В длинные летние вечера, когда Шерри укладывали спать и коты, отираясь о ноги, просились на колени, тоска становилась особенно невыносимой. Как бы он ни изнурял себя в течение дня, его ждали бессонные ночи. Олден всегда считал себя преследуемым женщинами. Всеми теми, кого он оставил или в ком разочаровался. Всеми теми, кто когда-либо его обманул или ранил.
Почему он до сих пор не женился? Ведь для него и раньше было ясно, что его долг – произвести на свет законного наследника. Может, хотел получить от женитьбы больше, чем считал, возможным? Женщины, на которых, как ему казалось, он мог бы жениться, были либо уже помолвлены с кем-то, либо замужем. Или он умышленно выбирал замужних, чтобы избежать риска реальной ответственности? Даже с Джульеттой! Даже с ней!