- Добрый день, господин ротмистр, - я повторила обращение за Чарльзом и поправила вуаль.
- Добрый, госпожа Спиверт, - кивнул офицер. – Прошу прощенья, что так внезапно, но я узнал, что господин Ильмон был сегодня на вокзале, встречал вас.
- Все верно, я приехала дневным поездом. А в чем, собственно говоря, дело?
- Ох, ситуация, прямо скажем, нехорошая, - офицер покачал головой. – Поутру в наш город прибыла княгиня Кох, вдова Алихарда Коха, вы, наверняка, его знаете. Кудрявый такой был, пока не полысел. А полысел он как раз после того, как супруга застала его с рыжей Бет! Вы, должно быть, про нее тоже слышали, недалеко от площади Золотого Колокола живет. Говорят, она недавно прогнала самого Кабаньего Глаза… Вот про него вы не должны слышать, кхм, не по статусу вам это отрепье, - сказал офицер и улыбнулся, обнажив неполный комплект зубов.
Я немного ошалела от неожиданных знакомых, которых, оказывается, должна была знать, но потом глянула на Чарльза и заметила его скептический взор, брошенный на ротмистра.
- Простите, - сказала я, чуть расслабившись. – Я впервые в городе и еще не успела обзавестись приятелями.
- Правда? Ничего, у нас люди дружелюбные, - мужчина окинул меня с ног до головы пристальным взором. – Княгиня Кох сегодня приехала и, оставив чемоданы, отправилась искать извозчика. Ее не было чуть больше получаса, но за это время кто-то украл ее вещи.
- Да что вы говорите?
- Разворошили чемоданы с вещами покойника и с ее собственными нарядами. Но похитили только вдовий наряд.
- Какой ужас! – ахнула я, прижимая руку к груди (Где сердце? Все еще в пятках? Там ему самое место) – Кто же мог позариться?
- Вот и я думаю: кто?
Офицер так настойчиво сверлил меня взглядом, что я уже готова была попрощаться со свободой и жизнью.
- Зашел к господину Ильмону в надежде, что он заметил преступников, - продолжил ротмистр. – Но с удивлением узнал, что у вас тоже похитили чемоданы?
- Да? О, да! Все платья! Этот вор просто наглец, так обворовывать честных вдов.
Мне показалось, что сердце чеканя шаг вернулось в грудную клетку, а перед глазами поплыли радужные мушки облегчения.
- Вот и я так думаю, госпожа Спиверт, - кивнул офицер. – Напишите, пожалуйста, заявление о похищении. Мы обязательно найдем негодяев.
***
Обед вышел сносным.
Ротмистр Штефан присоединился к нам за столом и рассказывал байки из сыскной жизни, а я подсчитывала сколько раз мне уже повезло и когда кончится лимит? Белые и черные полосы всегда чередуются, так что удача не вечная.
- А вы, госпожа Спиверт, из какого города прибыли? – вдруг спросил офицер, сыто потирая живот.
Я в этот момент как раз пила лимонную воду и едва не захлебнулась. Прекрасный был бы некролог – утонула в стакане! И все из-за ротмистра с моржовыми усами. Как бы ни хотелось промолчать, он ждал ответа. Поэтому я медленно взяла салфетку и, чуть отодвинув вуаль, промокнула губы. Мои глаза были надежно спрятаны, поэтому никто не видел как яростно забегал взгляд в поисках подсказки, как вспотел лоб и напрягалась венка на виске.
- Из прекрасного города, - я чуть растягивала слова, позволяя мыслям опережать сказанное. Может что-нибудь придумается само собой?
- Охотно верю! – хохотнул офицер. – Из Карнуэля? Нет? Из Бима?
- Из Форчистона, - встрял Чарльз. – Вы же видите, господин ротмистр, что моя кузина не склонна к беседам. Пожалейте вдову, у нее, и так, был трудный день.
- Ох, прощу прощенья, госпожа Спиверт. Мы, служивые, народ простой, ненароком обидеть можем, - Штефан повинился. – Не со зла, конечно. А Форчистон славный городок, у меня дядька там служит. Тот самый, который в позапрошлом году Сида Лютого поймал, слышали? Он еще графа Биллиуса обчистил. Ну как же! Там еще графиня с соседнего королевства фигурировала. Прям в его постели, значит…
- Господин ротмистр! – Чарльз повысил голос. – Давайте без подробностей при даме!
- Конечно, господин Ильмон, извините.
Когда офицер ушел, я наконец вздохнула свободнее. На этот раз пронесло.
Кузен устало присел на диван и, откинувшись назад, поморщился:
- Я знал, что в сыскной службе есть артефакты, заставляющие окружающих говорить правду, но этому кажется достался неисправный.
- Почему? – я села на соседнее кресло.
- Не может нормальный человек столько болтать по своей воле. Верней всего, артефакт барахлит, работает не на окружающих, а на него самого, - Чарльз потер виски. – Аж голова заболела.