Но он лишь рассмеялся над ее последним заявлением.
— И они нас благословят? — с издевкой в голосе спросил он.
Конечно, нет. И они оба это знали.
Евангелина смотрела в искаженное ухмылкой лицо своего жениха. При свете утра выглядеть лучше он не стал. Вид его был изможденный, сам он зарос грязью. Хотя девушке показалось, что он моложе, чем она решила изначально, но определить его возраст она не бралась.
А герцог Рокуэлл так молод и красив, и не такой уж он и повеса, с тоской вспомнила о своем первом женихе Евангелина.
— Я не сказала вам, что помолвлена…
— Не важно, черт подери. — Он начинал терять терпение.
— Вас не пустят в таком виде в церковь… — Это была последняя жалкая попытка, и естественно, она провалилась.
— Пустят. Еще и рады мне будут.
— Зачем вам это? Вы боитесь, что отец не даст вам вознаграждение, если вы вернете меня ему? Так я сама отдам вам все, что у меня есть!
— Ты и так отдашь, когда станешь моей женой.
— Но…
— Хватит, — отрезал он. — Передумала за меня выходить?
Евангелина подавленно молчала. Что он сделает, если она нарушит клятву? Бросит ее здесь? Но это не так уж и плохо, она обратиться к деревенским жителям и попросит их отвезти ее к отцу.
И она готова была нарушить свою клятву, потому что быть женой этого отвратительного старика казалось ей хуже смерти.
— Славно, — насмешливо протянул он. — Я-то хотел поступить, как честный человек, но…
Он сделал паузу, и Ева испуганно замерла. Что значит это страшное «но»? Что задумал этот мерзавец?
— Придется нам жить во грехе, — закончил он свою мысль. — Будешь жить со мной в моей лачуге и рожать ублюдков.
Евангелина в ужасе отшатнулась от него. Что за страшную судьбу он ей готовит?! Она посмотрела в сторону деревни. Бежать туда и просить о помощи? Но старик, будто прочитав ее мысли, добавил:
— Я тебе шею сверну, если лишнее движение сделаешь или слово скажешь.
И по его холодному взгляду она поняла, что именно так он с ней и поступит.
8.
Он так и думал, что она заартачится. А ведь с виду — чистый ангел, даже в этом порванном измятом платье, к которому прилипли соломинки, с растрепанными волосами. Но характер у нее есть — это несомненно. И даже стойкость.
Саймон вспомнил, как утром, лежа рядом с нею и разглядывая ее, обнаружил на ее ноге, на икре, длинную глубокую царапину с запекшейся кровью. Наверное, она распорола ногу, когда вскрикнула тогда в лесу. Другая на ее месте устроила бы истерику, или попросту упала бы и отказалась встать. А эта крошка молча шла за ним еще добрых два часа, пока они не вышли к полю…
Девушка лежала, свернувшись калачиком, но подол ее платья, превратившийся после ночного путешествия по лесу в лохмотья, задрался выше колен. Не будь этой страшной царапины — зрелище было бы самое очаровательное, даже несмотря на порванные грязные чулки, — таких стройных ножек и изящных лодыжек Саймон, который считал себя неплохим знатоком женской красоты, еще не встречал.
Во сне она смешно надувала губки, будто ждала поцелуев, и сладко сопела. Такая мягкая, нежная, а эти ее кудряшки придавали ей абсолютно беззащитный вид.
Взгляд его вернулся к ее ножкам.
Он даже удивился, что вид этих ножек вдруг на него подействовал, — ведь он был так голоден и измучен, что, казалось, спустись к нему с небес сама Афродита, обнаженная и прекрасная, он равнодушно отвернулся бы от нее.
Чтобы отвлечься от так некстати пришедших в голову мыслей, Саймон, убедившись, что девушка крепко спит, отправился в лес. Он спрятал в развилке старого дуба свой мешок, предварительно забрав из него увесистый кошель с золотом на расходы в пути, а потом набрал лещины и ягод. Насытившись немного сам, он решил, что и спутнице надо подкрепиться, иначе она не сможет идти или упадет в голодный обморок перед алтарем.
Он возвращался к своей будущей жене в хорошем расположении духа. В припрятанном мешке были золото и драгоценности на многие тысячи фунтов. Желудок получил хоть небольшую порцию еды. И дело оставалось за малым — закрепить свои права на дочь лорда Корби. И тогда — тогда граф Филипп Беркшир, отец Саймона, наконец, будет отомщен!
9.
Ева исподлобья поглядывала на деревню, раскинувшуюся под холмом. Несмотря на ранний час, жители уже проснулись и занимались своими делами. Ева не представляла, как можно подняться в такую рань, и при этом еще быть бодрым и веселым.
«Может быть, все-таки стоит попросить о помощи?» — раздумывала она, нехотя шагая вслед за своим женихом.