Флот получил приказ ждать – то есть, подготовиться к встрече.
Слабых, голодных и больных моряков нельзя считать готовыми к встрече с изгнанниками. Без людей корабли мертвы.
Прихода – то есть, они будут передвигаться по суше своими ногами. Беженцев – пауков, охранниц, слуг. Мужчины слабы, они не могут передвигаться быстро. Идти далеко – мужчины устанут и будут идти намного медленнее, чем обычно. Корабли двигаются примерно втрое быстрее сытого, здорового мужчины. Значит, беженцы придут только через несколько дней. Значит, для выполнения приказа «ждать» – то есть, для подготовки к встрече – у флота есть несколько дней.
Соленый, завершив размышление, испустил импульс огромного облегчения и стегнул надсмотрщицу резким приказом:
«Поднять паруса! Вернуться к границе Дельты и пустыни!»
Теперь паук был абсолютно уверен – уходя от места встречи, он в точности выполняет приказ Смертоносца-Повелителя.
На побережье моря всегда хватает выброшенного волнами мусора, которое солнце пустыни быстро превращает в отличное топливо. Соленый остановил корабли совсем рядом с Дельтой – из-за горизонта выглядывали макушки самых высоких деревьев. Широкая полоса песка надежно защищала моряков от возможных хищников. Двуногих можно было без опаски высадить на берег и позволить им в полное свое удовольствие заняться любимым делом – ловить рыбу и тут же обжираться ею до полной потери движения.
Целых три дня люди отдыхали, набивали животы и безмятежно валялись в тени высоких бортов, и только на четвертое утро суда снова закачались на волнах – Соленый возвращался к месту встречи.
Два дня ожидания не принесли успеха – беженцы так и не появились. Не смотря на старания обоих смертоносцев, не удалось установить и мысленного контакта. За это время у двуногих закончились взятые из города яблоки. Людям удавалось удить рыбу прямо с кораблей, но вот превратить ее в пищу без огня моряки не могли. Дрова имелись совсем рядом, на берегу, под кронами разлапистых деревьев – но высаживаться за хворостом никому не хотелось. Вечером третьего дня Назия сообщила, что в кувшинах кончается питьевая вода.
Самое неприятное, Соленый сам начал ощущать первые признаки голода. Поначалу паук не очень удивился подобным ощущениям – как никак, он ничего не ел еще со дня отправления армии Смертоносца-Повелителя навстречу захватчикам, однако вскоре понял, что это не совсем верно. Для сидящего на одном месте паука полгода голодовки – пустяк, не заслуживающий внимания.
Соленому много бегать не приходится, и оголодать так быстро он никак не мог. Однако, точно такое же «желудочные» ощущения у Соленого возникали и раньше – перед жестокими морскими штормами.
– Паруса на мачты! – отдал он приказ, приподнявшись на всю длину лап и перетаптываясь взад-вперед. – Двигаться вдоль берега как можно быстрее!
Небо пока еще сверкало чистой голубизной, и это давало некоторые шансы. Для спасения флота нужна была бухта, нужна немедленно! Смертоносец помнил, что на всем пути сюда от устья реки не встретилось ни одного подходящего укрытия от непогоды. Значит, это укрытие требовалось найти где-то впереди, или суденышки расшвыряет и изломает как хрупкие тростинки. Сейчас Соленый не очень задумывался над тем, что уходя вперед он нарушает приказ своего повелителя. Если «флот должен ждать», то значит флот должен уцелеть, а не сгинуть в пучине, выполняя распоряжение.
Люди пока не понимали, за что их заставляют тягать тяжелый такелаж на голодный желудок, однако кнуты надсмотрщиц быстро расшевелили лентяев. Откровенно нервничала только Назия. За много лет службы она отлично узнала своего повелителя, и если для Соленого верным признаком урагана было ощущение голода, то для женщины – топтание паука на вытянутых лапах. Недвусмысленные пояснения надсмотрщицы подействовали на моряков куда хлестче кнута – и флагманский корабль скользил вдоль побережья, намного опережая всех остальных.
На берегу разлапистые лиственные деревья сменились стройными пальмами, потом совершенно неожиданно появился густой сосновый бор, над которым вились стаи перепуганных чем-то стрекоз, снова пошли пальмы. Появилась и исчезла позади огромная гусеница, невозмутимо скусывающая пальмовые макушки в то время, как две жужелицы пытались отожрать у нее одну из задних ног. Вырвался из зарослей высокого кустарника и кинулся в воду огромный зверь, покрытый крупными, похожими на бородавки наростами. Из пасти его торчали не хелицеры, а длинные белые то ли бивни, то ли клыки. Впрочем, атаковать суда вплавь зверь не решился и только щелкал им вслед зубастой пастью.