Зах увидел, как Кальвин разговаривает с рыжим мальчиком, танцевавшим перед сценой. Лицо мальчишки было оттонировано так же изящно, как тонкая акварель: ресницы того же огненного золота, что и волосы, губы — бледно-розовые, под и над глазами — тончайшие лавандовые впадины. Вот он сделал широкий жест рукой, надменно опустил взгляд.
— Не знаю, — услышал его слова Зах. — Последний раз, когда я закидывался, грибы были старые и меня стошнило.
— Эти совсем свежие, — заверил его Кальвин. — Я сам их вырастил.
— Ну — Глаза мальчишки встретили взгляд Кальвина. — Думаю, буду, — улыбнулся он.
— Пойдем со мной за сцену Мы тебя хорошенько заправим
Зах смотрел, как они уходят из бара вместе. По каким-то причинам мысль о том, что два эти восхитительных существа займутся галлюцинаторным сексом, почему-то наполнила его счастьем. Поглядев на сидящего рядом Тревора, он подумал, что и сам ничего не имеет против безумного галлюцинаторного секса.
— Хочешь поедем отсюда? — спросил Зах и не смог удержаться от смеха, увидев на лице Тревора выражение безмерной, почти абсурдной благодарности.
2О
Сидя у кухонного стола, Тревор и Зах пили воду из-под крана из только что вымытых стаканов. Сперва из крана бежала лишь ржавая струйка, но когда они оставили ее на пару минут, хлынул прозрачный ровный поток. Зах не мог не вспомнить гнилую кровь и тягучую вязкую сперму, которые извергались из крана в ванной, но вода в кухне на вид и на вкус казалась вполне нормальной.
Грибы лежали на столе перед ними, возле компьютера, все еще наполовину завернутые в клочок туалетной бумаги из “Священного тиса”. Время от времени оба они бросали на них взгляд: Тревор — заинтригованно и с некоторой тревогой, Зах — с чем-то вроде терпеливого вожделения.
Сразу по возвращении домой они прошли по всему дому, зажигая свет во всех безопасных помещениях — в кухне, в родительской спальне, в спальне Трсвора, в студии. Даже в коридоре теперь горел свет. Хотя времени было далеко за полночь, дом казался почти уютным.
Зах не мог наговориться о концерте.
— Стоило мне выйти на сцену, — сказал он Тревору, — я почувствовал, я словно рожден для этого. Ничего такого не чувствовал с тех пор, как впервые притронулся к компьютеру. Знаешь, что я собираюсь сделать, Трев? Может, я мог бы изменить свою внешность и стать известной рок-звездой. Как парень в фильме “Сердце Ангела”, только наоборот — без амнезии. Это было бы отменное прикрытие!
— Но ведь парень в “Сердце Ангела” продал душу дьяволу.
— Не вижу препятствий. — Зах потрогал шляпку гриба, поглядел, как на стол высыпались несколько темных спор. — Знаешь, я правда хочу съесть парочку.
— Так съешь.
— А ты не попробуешь?
— Ну… — Тревор поерзал на стуле, — Что в точности случится? Это как подкуриться?
— Нет, горазда сильнее. Страшнее, если закидываешься в первый раз. Но ты увидишь всякие разные красивые глюки и испытаешь всякие странные физические ощущения, и у тебя появятся всякие дурацкие мысли.
— Похоже на секс.
— И этим тоже можно заняться.
— Как ты думаешь, смогу я на них увидеть то, что всегда здесь, но что я сейчас не вижу?
— Например? Или ты имеешь в виду здесь, в доме?
Тревор кивнул.
— Трев… — Зах сделал глубокий вдох. — Боюсь, нам не стоит оставаться в доме слишком долго после того, как закинемся. Я думал, мы сможем поехать к Терри. Свои они съели в клубе, так что они всю ночь не будут спать. Готов поспорить, Терри пустит нас в свободную комнату. Я не уверен, что здесь готов пойти на грибной.
Тревор молча уставился на него.
— Что? — не выдержал наконец Зах.
— Мы ведь о галлюцинациях говорим, так? О наркотике, расширяющем разум и изменяющем сознание?
Зах кивнул
— Тогда ладно. Учитывая то, зачем я сюда приехал, зачем я вообще живу в этом доме, ты что, правда думаешь, я захочу проделать это где-то в другом месте?
— Нет, наверное, — тихо ответил Зах — Но, Тревор. это действительно дурная идея.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты знаешь, что мне придется скоро уехать. И я знаю, что ты по крайней мере подумывал о том. чтобы уехать со мной.
— И?
— Может быть, он не хочет, чтобы ты уезжал.
— Может быть, я не хочу.
Слова ужалили Заха… как пощечина.
— Если ты останешься… — начал Зах, но вынужден был остановиться и сделать глубокий вдох, голос у него едва не сломался. — Если ты останешься здесь, мне довольно трудно будет с тобой связываться. Я, возможно, вообще не смогу этого сделать.
— Ты мог бы оставить для меня сообщение в клубе.
— Если Они узнают, что я вообще был в этом городке, телефон “Тиса” поставят на прослушку. У Кинси будет масса неприятностей. Они могут прослушивать телефон Терри. Ты даже представить себе не можешь, как Они будут доставать тебя. У меня на хвосте полно по-настоящему ужасных людей, Трев. На этот раз мне придется исчезнуть раз и навсегда, и ты, возможно, не найдешь меня снова. Ты этого хочешь?
Все это время Тревор упрямо глядел в стол. Теперь он поднял глаза на Заха. В глазах у него стояли готовые пролиться слезы.
— Нет.
— И я не хочу.
Это правда? думал Зах. Я сам-то верю собственным словам? Если я собираюсь быть в бегах вечно, я правда хочу втянуть в это кого-то еще?
Ответом было громовое да. Он не только хотел, он был должен. Если он не возьмет Тревора с собой, с тем же успехом он может оставить здесь свое сердце или свои мозги. Вот как все просто. Вот как глубоко врастают в тебя те, кого ты так любишь.
Отчасти Зах все еще ненавидел такую зависимость.
Отчасти испытывал благодарность за то, что ему по крайней мере удалось верно выбрать своего сиамского близнеца.
И что-то в его голове пело от радости, что такое вообще возможно.
Их пальцы сплелись на столе. Мгновение их руки крепко сжимали друг друга, в глазах обоих стояли слезы.
— Ты мог бы остаться здесь ненадолго, потом поехать к Терри, — сказал Тревор. — Я не против остаться один.
— Не выйдет. Я не хочу, чтобы ты совершал трип в этом доме в одиночестве.
— Я не против.
— Был бы, если бы знал, каково это. — Зах отстранился и заглянул в глаза Тревору — Поверь мне. Был бы. Может, ты и можешь справиться с домом, но я знаю, что такое псилоцибин. Я тебе этого не позволю.
— Тогда оставайся.
— Ладно.
Зах дал голове упасть на плечо Тревора. Я только что согласился совершить трип на грибах в доме с привидениями, думал он. Грандиозные приключения Захарии Босха… часть третья.
— Ну, — помолчав, сказал Тревор, — как нам это сделать? Просто съесть?
— Да. Но предупреждаю, вкус у них омерзительный. Тревор взял сине-полосатую ножку и на пробу надкусил.