, и моментально воцарилась тишина. - Разогрейте обед и приберите комнату Хадижи. - Да, Господин, - тут же поклонились служанки и занялись делами. - Папа! - Па! Хор детских голосов наполнил холл. Со второго этажа бегом спускались мальчик лет пяти, за ним едва поспевала двухлетняя малышка. Дети остановились перед мужчинами. - Ас-саля́му але́йкум, отец. Я рад, что ты приехал, - произнес Мунир с самым серьезным видом. Потом повернулся ко второму мужчине. - Ас-саля́му але́йкум, дедушка Али. Вы принесли свет в наш дом, - поклонился он. И тут же со всей детской непосредственностью кинулся обнимать Саида, у которого на руках уже сидела малышка Малика. - Уа-але́йкуму с-саля́м, мой хороший, - улыбнулся Сид Али. - Как ты вырос, скоро станешь совсем большим. Хадижа, наблюдая всю эту семейную идиллию, почувствовала себя одинокой. В приюте, среди таких же, как она, этого не ощущалось. Все там были брошенными, ненужными. - Мунир, - улыбнулся Саид сыну. - Я хочу представить тебе твою старшую сестру Хадижу. Ее очень долго не было дома и, к сожалению, она никого не помнит, но мы все равно любим ее. Мальчик посмотрел на девушку с интересом и, тут же улыбнувшись, подбежал к ней и обнял: - Ас-саля́му але́йкум, сестра. Я рад, что ты нашлась. Хадижа не поняла, что сказал ей мальчик, но не могла не ответить улыбкой на этот честный взгляд и искреннюю детскую радость. Ладонь Хадижи провела по непослушным угольно-черным волосам, и ее обладательница улыбнулась в ответ. - Хабиби! - Дорогой! По лестнице спускались две очень красивые женщины. На них были яркие платья, в ушах сверкали серьги, а золотые ожерелья украшали грудь. Казалось, две мадам стремились перещеголять друг друга в том, быть шикарнее другой, чтобы как можно сильнее понравиться мужу. Женщины с улыбками поприветствовали мужчин и с интересом посмотрели на девушку. Хадижа невольно почувствовала себя так же, как первые дни в приюте под этими внимательными удивленными взглядами, и не смогла выдавить из себя ни малейшей улыбки или хоть какого-то приветствия. Ей хотелось поскорей закончить это представление, в котором она внезапно стала гвоздем программы. - Это мои жены: Ранья и Зулейка, - представил дочери жен мужчина, переходя на французский. «Две жены? - глаза девушки невольно округлились. - Интересно, как они друг с другом уживаются?» - Я рада, что ты нашлась, - на неплохом французском поприветствовала ее Зулейка. - Спасибо, - выдавила из себя Хадижа. - Отец, я устала, - обратилась девушка к Саиду. - Да, конечно, - кивнул мужчина. - У тебя будет еще время познакомиться со всей семьей. Я тебя провожу. Хадижа вошла в комнату, напоминающую покои восточной принцессы: на полу лежал ковер, по нему были разбросаны подушки различных цветов и рисунков. Кровать, шириной на полкомнаты, была завешена прозрачным балдахином, по ней тоже было разбросано множество подушек. В углу комнаты стоял небольшой письменный стол, рядом с ним еще один, на этот раз туалетный, столик, по которому были расставлены шкатулки и многочисленные флакончики. Девушка почувствовала, как обстановка навалилась на нее. Ей хотелось выкинуть часть подушек, из-за которых, казалось, некуда было ступить, и уменьшить кровать, чтобы та не отнимала места, лишая комнату пространства. Она подошла к окну и раздвинула шторы, впуская в комнату свет. - Здесь все осталось также, как и в день твоего исчезновения, - произнес Саид, наблюдая, как внимательно девушка рассматривает комнату. Надеясь, что произойдет чудо и дочь вспомнит хоть что-то из своего детства. - Те две двери, - он кивнул в сторону дальней стены, - ведут в ванную и гардеробную. Хадижа подошла к дверям и открыла одну из них, наугад. За ней оказалась небольшая гардеробная. На вешалках висели блузки и юбки, туники и платья, по полочкам была расставлена обувь. Девушка провела по одежде рукой. - Все это, конечно, тебе уже мало, - Саид обвел взглядом детские наряды дочери. - Когда ты отдохнешь, то с Зулейкой и Раньей сможешь поехать по магазинам и купить все, что тебе необходимо. - А... - Хадижа посмотрела на сумку с ее вещами, которую заботливо поставили у кровати слуги. - Хадижа, - покачал головой Саид. - Я понимаю, что тебе это все непривычно, но в нашей религии девушка не должна носить брюки, джинсы и остальную одежду, что облегает... фигуру, а также оголять руки, ноги, плечи. Девушка мысленно перебрала в голове весь свой гардероб, основой которого, конечно, были джинсы и футболки, но попадались и юбки по колено, и шорты, и майки. По сравнению со многими ее сверстницами она одевалась скромно, но, пожалуй, здесь и ее вещи казались верхом распущенности. - Я понимаю, - кивнула Хадижа, вздохнув. - Хорошо, если так надо, но... Она посмотрела отцу в глаза: - Можно я оставлю одни джинсы? Я не буду ходить в них по улице, и по дому, только тут, в комнате. Когда буду рисовать, мне бы не хотелось пачкать новые наряды краской. Можно? Мужчина смотрел на растерянную и уставшую дочь, которая рассматривала собственную комнату, где вся обстановка была когда-то выбрана по ее желанию, почти что с ужасом, не то что не вспоминая, а даже отвергая увиденное. Сердце неприятно кольнуло. Он глубоко вздохнул. Врач предупреждал, что восстановление памяти - это долгий процесс, и не стоит ждать чудес сразу. Само то, что Хадижа оказалась дома, уже чудо. - Да, конечно, - грустно улыбнулся он. - Если ты этого хочешь. - Спасибо, - тихо произнесла девушка. - А теперь отдыхай, Хадижа, - Саид, развернувшись, вышел из комнаты. Ему самому не мешало отдохнуть, но нужно было съездить в фирму, проверить как шли дела во время его отсутствия. Он спустился вниз. Ранья, Зулейка и дядя Али сидели в гостиной, на столике перед диваном стоял поднос со сладостями и пиалы с чаем. Дети, играя, сидели рядом на ковре. - Она правда ничего не помнит? - услышал он вопрос Раньи, в котором слышалось волнение. - Ничего, кроме тех пяти лет, что провела в приюте, - ответил сид Али. - Врачи говорят, что амнезия - это очень сложно. Память может вернуться в любую минуту, а может не вернуться никогда. На все воля Аллаха. - Бедная девочка, - покачала головой Зулейка. - Надеюсь, Аллах будет милостив к ней. - Как она была одета! - воскликнула Ранья, - Я сначала совершенно ее не узнала. - Вот поэтому, как только Хадижа отдохнет, вы с ней отправитесь по магазинам, - входя в гостиную, сказал Саид, - Зулейка, я не знал, что ты говоришь по-французски. - Я учила его в школе, - улыбнулась ему вторая жена. - Хорошо, значит, ты сможешь помочь Хадиже, пока она не вспомнит португальский, - кивнул, улыбнувшись ей в ответ, Саид. - Хабиби, - тут же соскочила с дивана Ранья, бросив ревнивый взгляд на женщину рядом, - тебе тоже надо отдохнуть, - обняла она мужа. - Я должен съездить и проверить дела фирмы, - поцеловав ладонь жены, мягко отстранил ее Саид, - Но обещаю, я ненадолго. Дядя Али, вы останетесь? - Я бы хотел поведать Мухаммеда и Латиффу, - вставая с кресла, ответил он. - И, скорее всего, останусь у них. Завтра должна прилететь Зорайде. Ей тяжело даются перелеты, особенно после последних известий, но она хочет увидеть Хадижу собственными глазами. Может, это поможет унять боль от потери Жади. - Хорошо, - кивнул Саид, - Тогда нам пора. - Ас-саля́му але́йкум, - попрощался Сид Али с женщинами. - Уа-але́йкуму с-саля́м, дядя Али, - прозвучало в ответ.