атиффа выпустила племянницу из своих объятий, девушка тут же увидела другую женщину: она, сжимая пальцы так, что побелели костяшки, молча смотрела на нее и плакала. - Хадижа, слава Аллаху! - произнесла она, буквально падая в объятья девушки. Хадижа могла лишь давать себя обнимать, поглаживая женщину по спине, пытаясь успокоить. - Ну, ну, Зорайде, - вмешался дядя Али. - Успокойся, ты пугаешь девочку, - он мягко приобнял женщину за плечи, отстраняя от девушки. - Да, да, - закивала Зорайде, пытаясь унять слезы. - Простите. - Все хорошо, - понимающе кивнула Латиффа. - Зорайде, пойдем посмотрим, готово ли угощение. Женщина послушно кивнула, и они скрылись в стороне кухни. Хадижа опустилась на диван рядом с дядей Али. Это был единственны человек, с которым она была знакома дольше всего, и чувствовала себя уверенней рядом с ним. Она рассматривала обстановку дома. - Саид позвонил и сказал, что будет позже, - проговорил Мохамед, наблюдая за племянницей. Он, как и все остальные, не мог поверить и до конца осознать горькую правду: Жади больше нет, и хоть мужчина не питал особой любви к сестре жены, но, упаси Аллах, не желал ей смерти. И чувство потери, омрачившее радость от возвращение в семью Хадижи, коснулось и его. Да и мог ли мужчина назвать это действительным возвращением? Брат рассказал о несчастье, произошедшим с девочкой, и теперь, смотря на девушку, сидящую напротив него, Мохамед не мог избавиться от чувства, что она, прожив все эти годы в чужой стране, сама стала чужой для них. Как он ни старался, но не мог увидеть в этой девушке малышку Хадижу. Нет, он был рад за брата, рад возвращению племянницы, но тревога сжимала его сердце. "Бедный мой брат", - Мохамед ощущал, что не пришел конец неприятностям, которые ждут их семью. - Хорошо, - кивнула Ранья. - Когда мы были в торговом центре и обновляли Хадиже гардероб, Саид позвонил и сообщил, что задержится. - Теперь осталось подобрать только платки, - взглянув на падчерицу, произнесла Зулейка. - Платки, - оживился Мохамед, сияющими глазами смотря на племянницу, - У меня в магазине лучшие платки. Можем прямо сейчас подобрать любые, какие тебе понравятся, - обратился Мохамед к ней. Хадижа лишь вежливо улыбнулась в ответ, не понимая, о чем идет разговор, пока дядя Али не перевел ей. Женщины вернулись с кухни, неся на подносах чай и сладости. - Попробуй лукум, - улыбнулся девушке дядя Али, - В детстве ты его обожала. Хадижа аккуратно взяла с тарелки небольшой кусочек нежно-желтого цвета, посыпанный сахарной пудрой. Сладость вязкой на языке, оставляя после себя нежный вкус апельсина. Ей понравилось, но вкус лакомства не показался знакомым. - Очень вкусно, - поблагодарила она. За поеданием сладостей и чаепитием все немного расслабились. Мохамед и дядя Али начали обсуждать какие-то деловые вопросы. Ранья и Зулейка рассказывали Латиффе о Малике и Мунире, что сейчас остались дома с нянями, и говорили, какая она счастливая, что Аллах дал ей еще одного малыша. Женщина улыбалась, положив руку на свой уже слегка округлый живот: - Да, мы с Мохамедом очень хотим второго сына. Особенно сейчас, когда Самира уже замужем, а Амин вот-вот уедет учиться в Сан-Пауло. - Мне бы тоже хотелось родить Саиду еще одного ребенка, - улыбнулась Зулейка. Ранья со злостью посмотрела на соперницу, но промолчала. Хадижа наблюдала эту повседневную семейную жизнь, и она казалась ей странной и незнакомой. Девушке было жаль, что из-за языкового барьера она ничего не понимала, но сама атмосфера дома и семьи заставляли чувствовать себя спокойнее. Ее действительно здесь любили и скучали, и от этого становилось теплее на душе. - Мне очень жаль, что так произошло с твоей матерью, - тихо произнесла Зорайде, подсевшая рядом. - Она была мне как дочь. Да простит ее Аллах, - тихо проговорила она. Хадижа ничего не поняла из слов женщины, но видя слезы в ее глазах и слыша печаль в голосе, накрыла ее ладонь своей, и грустно улыбнулась, глубоко вздыхая. Звук открывающейся двери заставил всех посмотреть на вошедших в дом. - Самира! Амин! - встала им на встречу Латиффа. - Хадижа приехала в гости. Но они и сами уже увидели девушку, смотревшую на них с интересом. Самира была одета почти как сама Хадижа, и, что бросилось девушке в глаза, на ней не было платка. Амин же был на две головы выше, симпатичным молодым парнем, с добродушным и по-детски искренним выражением лица. - Ты так изменилась, - проговорил Амин, рассматривая кузину с ног до головы. - Подросла, - рассмеялась Самира, первая решаясь обнять сестру. Хадижа приняла объятья сестры и брата. С ними было легче, ведь они были почти одного с ней возраста, и это стирало какую-то невидимую границу между ними. - Мы же хотели показать Хадиже платки, - вспомнил Мохамед. - Пойдемте, может быть, и Самира, наконец, одумается и наденет платок. Та лишь устало вздохнула. Было видно, что этот разговор звучит в этом доме не первый раз. Мохамед поднялся первый, за ним последовали Латиффа, Зорайде, Самира и сама Хадижа. Мужчина открыл дверь в просторное помещение. Включился свет, и Хадижа поняла, что оказалась среди множества рулонов самой разнообразной материи, в воздухе витал запах различных пряностей и цветов. - Сюда, - позвала девушку Латиффа, увидев, что та замерла у входа. Хадижа последовала за женщиной. Она остановилась возле большого стеллажа с множеством вешалок с разноцветным водопадом платков. Здесь были и расшитые золотыми нитями, и с узорами; яркие и пастельные; напоминающие облако и водную гладь. - Вот, - широким жестом указал Мохамед на платки, - Выбирай любые! Девушка растерянно смотрела на все разнообразие. Она совершенно не знала, чего ей хотелось. А точнее, не хотелось ничего, но отказываться, вот так просто, не поворачивался язык. Она провела ладонью по платкам, почувствовав, как ткань скользит по пальцам. - Вот такой, - подошла к Хадиже Латиффа, протягивая ей платок нежно-голубого цвета. - Похожий был у твоей матери. Девушка взяла его и застыла, не зная, что делать дальше. - Давай помогу завязать, - без слов поняв заминку девушки, улыбнулась ей женщина. Латиффа точными движениями красиво повязала платок и развернула племянницу к большому зеркалу, стоящему неподалеку. Хадижа рассматривала себя в новом образе. Платок был чем-то непривычным и странным, но она не могла сказать, что он ей не идет. Девушка сделала два шага вперед, всмотрелась в зеркальную поверхность и тут, всего на секунду, ей показалось, что она видит совсем не себя, а кого-то другого. Темноглазая и темноволосая женщина лишь мелькнула то ли у Хадижи в сознании, то ли в отражении, но этого хватило, чтобы по спине поползли мурашки, и ладони повлажнели от противного холодного пота. Сердце забилось гулко и быстро, так, что казалось, вот-вот прорвет грудную клетку. Дышать стало тяжело, воздух, покинув легкие, не хотел возвращаться назад. В груди жгло. У Хадижи потемнело в глазах. - Дорогая, что с тобой? - испуганно позвала девушку Латиффа. Хадижа не могла ответить. Она лишь хватала ртом воздух в попытках вздохнуть: платок словно душил ее. Пальцы, сведенные неожиданной судорогой, никак не могли развязать его. Наконец, ей это удалось, и она откинула ткань в сторону в попытках отдышаться. - Хадижа? - тронула ее за плечо женщина, но та лишь вздрогнула, посмотрев на всех расширенными от испуга глазами и помотала головой: - Нет, простите, нет. Девушка убежала прочь до того, как кто-то смог ей сказать что-то еще. Она поднялась наверх и встала у стены, не решаясь шагнуть в сторону гостиной, откуда слышались разговоры. Больше всего Хадиже сейчас хотелось спрятаться от стыда. Она и сама не понимала, что это с ней произошло сейчас. - Вот, - перед девушкой возник стакан с водой. - Попей. Его подала Самира. Ее отец и мать, а также Зорайде тоже уже поднялись на второй этаж и с тревогой и непониманием смотрели на девушку, которая сейчас выглядела болезненно бледной. Только в этот момент, ко всех ним, пришло осознание, что потеря памяти это лишь верхушка айсберга и с осознанием этого пришел и сковывающий душу страх и ощущение беспомощности. - Спасибо, - благодарно кивнула она, отпив несколько глотков. - Вот они и вернулись, - улыбнулся дядя Али, заметив их. - Что произошло?! - перевел он взгляд с испуганных лиц родственников на бледное лицо Хадижи. - Я не смогла надеть платок, - ответила Хадижа. - У нее случился приступ паники, - произнесла Самира, немного хмурясь. - Да, я уверенна, что это был именно он. - Ну, ничего-ничего, - покачал головой сид Али, подойдя к девушке, и приобнял ее за плечи. - Все пройдет со временем, притом ношение платка совершенно необязательно. Твоя сестра, - он кивнул в сторону Самиры. - отказалась от ношения платка. Пойдем, выпьешь еще чая. Мне кажется, там остался еще лукум. Хадижа немного успокоилась, робкой улыбкой отвечая на утешения дяди Али. - Еще одна будет ходить без платка, - шепотом проворчала Мохамед, смотря Хадиже вслед. - А она так не могла дождаться того дня, когда наденет его. - Ничего, дорогой, - беря мужа под руку, грустно улыбнулась Латиффа. - Она еще все вспомнит, а пока нужно быть терпимее. - Конечно, козочка моя, - вздохнув, улыбнулся мужчина, нежно дотронувшись до округлого живота, но тревога, что поселилась в его сердце при приходе Хадижи в его дом, увеличилась подобно грозовой тучи. Остаток вечера прошел без каких-либо неожиданностей. Вскоре после того как все снова собрались