Тридцать шестая глава
Хадижа смотрела на Фес с высоты крыши дома дяди Али. Теперь он снова стал родным и любимым городом, городом детства, местом, где ей казалось, что в их семье - мир и лад, местом, где всё было знакомо сердцу: от запахов восточных пряностей до молитв муллы и людского говора. Хадижа дышала этим воздухом, чувствовала на коже горячий ветер пустыни и улыбалась. Каникулы в Академии были в самом начале и, перейдя на второй курс, все разъехались по домам навестить семью или отправлялись путешествовать с друзьями. Хадижа, конечно, выбрала первое, и вот, сегодня вечером в доме дяди Али был праздник, на который ждали всех родственники. - Хадижа, дорогая, - голос Зорайде заставил девушку отвлечься от созерцания панорамы и чуть ли не бегом спуститься вниз по ступенькам; нога уже не болела, и не осталось напоминания о произошедшей аварии, кроме небольшого шрама на голени. - Я тут, - остановилась она у подножия лестницы, ведущей на крышу. - Гости уже начали собираться. - Я пойду переоденусь, - улыбнулась Хадижа, пробегая мимо, в свою комнату. С возращением воспоминаний к ней вернулась тяга к нарядам и украшениям. Быть по-восточному роскошной уже не казалось Хадиже излишеством, однако, крутясь перед зеркалом в новом наряде, она остро осознавала, что вряд ли бы оделась так, будь она в Париже. Здесь это казалось уместным и даже необходимым: черные стрелки, очерчивающие глаза и делающие их еще выразительнее, и множество золотых браслетов на руках, мелодично позвякивающие при любом движении рукой. - Ты прекрасна, - голос Зейна позади заставил вздрогнуть от неожиданности. Хадижа обернулась с улыбкой и бросилась в объятья мужа. - Я скучала. - Я тоже, - убрав непослушную прядь за ушко жены, ответил он. - У меня есть для тебя подарок. Зейн вытащил из кармана бархатный футляр, в котором лежало ожерелье из золота. - Какая красота! - осторожно прикасаясь к украшению кончиками пальцев, выдохнула Хадижа. Зейн улыбнулся, наблюдая за восхищенной девушкой, за огоньком, загоревшимся в ее глазах. - Повернешься? - спросил он, вытаскивая украшение из футляра. Хадижа чуть ли не подпрыгнула от нетерпения и круто повернулась, одновременно убирая волосы на одну сторону, чтобы освободить изгиб шеи. Зейн надел украшение и щелкнул замочком, чуть прошелся пальцами по нежной коже, ощущая аромат полевых цветов и, не удержавшись, коснулся губами шеи. Хадижа вздрогнула от этой чувственной ласки. Мурашки знакомо побежали куда-то вниз по позвоночнику, закололо кончики пальцев от возбуждения. Она обернулась и, обхватив лицо Зейна, сама впилась в его губы страстным поцелуем. Почувствовала, как его руки, обхватывая ее талию, прижали к себе сильнее. Вспыхнувшая страсть отзывалась во всем теле горячей волной. Мир сжался до одного человека во Вселенной. Захотелось сбежать ото всех, но Хадижа, глухо застонав, отстранилась: - Нас ждут. - Знаю, - охрипшим голосом, ответил Зейн, выпуская жену из своих объятий. - Я рад, что тебе понравился подарок, - хитро улыбнулся он. - Да, он прекрасен, - Хадижа поправила украшение на груди. - Но у меня краски заканчиваются. Бросила она взгляд в тот угол комнаты, где стояли ее художественные принадлежности. - Краски все равно предпочтительнее, - засмеялся Зейн, наблюдая за ее хитрым взглядом. С первого этажа уже доносились звуки музыки, и Хадижа, ничего не ответив, быстро поцеловала мужа в щеку и направилась к выходу из комнаты. В гостиной уже было много людей, в том числе Саид с Раньей и Зулейкой. Вторая жена отца уже была на третьем триместре и с гордостью показывала свой большой живот, говоря, что у нее родится прекрасный, сильный мальчик; Латифа, Мохаммед, Амин, тоже находящийся на каникулах, Самира с Зе-Роберту, возившиеся с маленьким Кави, который уже вставал и, качаясь, осторожно переступал с ноги на ногу. Али что-то обсуждал с Абдулом и Джафаром - мужем Назиры, сама же Назира что-то рассказывала Зорайде, на что хозяйка дома согласно кивала, впрочем, иногда отворачиваясь от собеседницы, устало вздыхая и закатывая глаза. - Хадижа! - первой ее увидела Зорайде, когда девушка, пританцовывая в такт мелодии, спускалась вниз по лестнице. С ее лица не сходила радостная улыбка. Она снова оказалась в атмосфере абсолютного счастья, абсолютной любви, которая может быть только в детстве. Музыка, сладости, танцы, ароматы восточных пряностей - все это кружило голову. - Какое великолепное ожерелье, - восхитилась Назира, указав на подарок Зейна. - Спасибо, тетя, - улыбнулась Хадижа - Это муж подарил. У вас тоже великолепные украшения, - обвела рукой наряд тети девушка. - Да, Джафар, очень доволен мной и старается радовать почти каждый день, - гордо выпятив грудь, произнесла Назира. - Я так счастлива, Хадижа, что ты все вспомнила. Теперь ты снова будешь вести как истинная мусульманка. Саид уже сказал, что ты надела платок, - быстрый взгляд в сторону Самиры, которая, казалось, и ухом не повела. - Вот теперь ты можешь остаться дома, ухаживать за мужем и как можно скорее подарить ему наследника. Услышав это, Хадижа едва не подавилась кусочком рахат-лукума, что взяла в рот, и удивленно посмотрела на родственницу: - Тетя, но я не собираюсь бросать учебу. Скажу даже больше, под конец каникул в Рио прилетят мои друзья из Франции. Теперь настала очередь Назиры удивленно замолчать. Хадижа же, улыбнувшись, подошла к отцу, который был как-то напряжен. - Что-то случилось, папа? - А?! Нет, принцесса, - рассеянно погладил дочь по голове Саид. - Обманываешь, - Хадижа взяла отца за руку. - Звонил Абу Абасс, - посмотрев на дочь, ответил он. Хадижа вздрогнула, посмотрев на сотовый, что он сжимал в руке. - Что он хотел? - Извинялся. Он был не в курсе, что задумал Самат и отрекся от него. Хадижа старалась не думать и не вспоминать про Самата. Ее до сих пор иногда мучали кошмары, и она ловила себя на том, что напрягается, вжимаясь в кресло автомобиля, стоит стрелки спидометра превысить отметку в восемьдесят. Хорошо, что у нее был Зейн, который просто обнимал ее сильнее в подобные моменты. - Аллах ему судья. Нам всем, - тихо отозвалась Хадижа. - Хадижа, я давно хотел спросить, но не находил нужного времени... - осторожно начал Саид. - Да? - Ты же помнишь тот день, когда Жади по... забрала тебя из школы? - ловя взгляд дочери спросил он. - Вам никто не помогал? Хадижа поджала губы. Краем глаза она заметила Ранью, стоящую у входа на кухню. Отец не мог видеть жену, но вот она смотрела прямо на них и, судя по испуганному выражению лица, прекрасно слышала его вопрос. В девушке боролись два чувства: с одной стороны, ложь - это грех, а ощущение власти над мачехой, что в свое время попортившей Хадиже не мало нервов, радостно пьянила. Да, было желание проучить Ранью, показать, что несмотря ни на что она важнее и любимее для отца, но с другой стороны: Хадижа уже давно не была той капризной, избалованной девчушкой, что, не разбираясь во всех хитросплетеньях взрослых отношений, винила во всем «глупую» Ранью. - Нет, отец, - покачала головой Хадижа. - Мама просто ждала меня у школы. Я думала, мы отпустили прошлое... - Да, малыш, - посмотрел на погрустневшую дочь Саид. - Прости. Иди потанцуй, ты сегодня такая красавица, - поцеловав Хадижу в лоб, подтолкнул ее в сторону центра комнаты, где кружились танцовщицы Саид. - Хабиби? - осторожно подошла к Саиду Ранья. - Ранья? - он устало улыбнулся жене, протягивая ей руку и обнимая. В последнее время женщина, казалось, успокоилась и перестала устраивать бесконечные скандалы, даже занималась воспитанием Малики, когда Зулейке особенно не здоровилось. Мир (или перемирие) в доме Рашидов дал Саиду вздохнуть свободнее и отестись к св