Вторая глава
вонка от сеньора Гарсиа долго ждать не пришлось. Уже на следующий день детектив позвонил сеньору Рашиду и рассказал обо всем, что успел узнать за двенадцать часов. Зое Вебер - ненастоящее имя девочки. Его ей дали около пяти лет назад после аварии, в которой погибли двое взрослых. Взрыв, за минуту до которого успели достать из покореженного автомобиля девочку, уничтожил все вещи и документы. Из-за тяжелой черепно-мозговой травмы у ребенка обнаружилась полная потеря памяти. После лечения маленькую пациентку отправили в один из приютов Бордо, где она и проживала до сих пор. Вместе с рассказом сеньором Гарсиа по факсу были присланы документы, подтверждающие всю историю. Саид с недоумением просматривал отчеты об аварии и выписки из медицинской карты, а также, самое главное - копию личного дела некой Зое Вебер. Мужчина до боли в глазах всматривался в черно-белое фото девушки, в повзрослевших чертах лица пытаясь увидеть ту забавную девчушку, что мечтала о золоте и богатом муже. Но самым неожиданным ударом была новость о смерти Жади. Он привык думать, что она уехала, исчезла из его жизни, пусть так жестоко и несправедливо отобрав у него дочь, но в голове не укладывалось то, что ее просто нет. Нет женщины, которой он так долго добивался. Которую любил, ради которой пошел на обман и еще на множество таких вещей, из-за которых благоухающих садов Рая ему не видать... её больше нет. Казалось, в этот момент Саид понял тягу западных мужчин к алкоголю, что затуманивал разум и притуплял боль. Мужчина отложил документы и посмотрел перед собой; он не видел обстановку изящно декорированного кабинета, перед ним проносились сцены из его общей жизни с Жади. С первой встречи до последних жестоких слов: «Саид, я не хочу быть твоей женой». Она была его мукой, его единственной любовью. Он лишь верил, что Аллах милостив и дал этой женщине покой, которого она так и не смогла найти на Земле. - Папа! Папа! - звонкий голос Мунира и топот его ножек заставил мужчину вздрогнуть. Мальчик забежал в открытую дверь кабинета и бросился в объятья к отцу. - Мунир, - через силу улыбнулся сыну Саид. - Ты что еще не в постели? - Я пришел пожелать спокойной ночи, - обнимая его, объяснил мальчик. - Прости, дорогой, если отвлекли тебя от дел, - в дверях кабинета стояла Ранья. - Он никак не хотел засыпать, пока не увидится с тобой. - Ничего, все хорошо, - улыбнулся Саид, целуя сына в макушку. - Спокойной ночи, Мунир. Да хранит тебя Аллах и пошлет тебе хорошие сны. Мальчишка просиял улыбкой, еще раз крепко, во всю силу своих детских ручонок, обнял отца. - Спокойной ночи, отец. И тебя пусть хранит Аллах. - Ну, все, Мунир, - подойдя к креслу, где сидели главные мужчины в ее жизни, Ранья погладила сына по голове. - Теперь идти спать. Мальчик послушно слез с колен отца и вышел из кабинета, перехваченный служанкой. - Пойдемте, маленький господин, - провожала она мальчика в его комнату. - Он так любит тебя, - обходя кресло, в котором сидел Саид, и встав за спинкой, положила руки на плечи мужчины. - Как и я, дорогой. Ранья нежно обвила руками плечи мужа. Саид вспомнил, что сегодня была та ночь, что он должен был провести со своей первой женой, но понимал, что после узнанного сил у него на это нет. Мужчине нужно было свыкнуться с мыслью о смерти Жади, решить, как вернуть дочь домой. Он нежно взял ладонь жены в свою и поцеловал, потом мягко отстранив от себя. - Я его тоже люблю и каждый день благодарю Аллаха за то, что ты подарила мне сына, но прости, любимая, сегодня у меня много работы, к сожалению... - Я понимаю, - стараясь не показать своего разочарования, Ранья улыбнулась ему. Ей давно стало ясно, что Саид не любит ее. Да, уважает, старается быть хорошим мужем, души не чает в их сыне и искренне благодарен ей за него, но не любит. Ранья не могла не любить Саида, не пытаться добиться ответного чувства, но когда он привел в дом Зулейку, понимание практически бесполезности этих попыток ввергло ее в отчаянье. Сколько слез она пролила, сколько подушек разорвала от злости и собственной беспомощности. Сколько ссор, криков и скандалов видел этот дом. Вскоре Ранья успокоилась, потому что поняла: Зулейку он тоже не любит. Ей было с чем сравнивать... Она навсегда запомнила тот взгляд, каким Саид провожал эту одалиску, Жади, и как она завидовала глупой женщине, которая втаптывала в грязь такое сокровище, как любовь Саида. Еще раз посмотрев на усталого и одновременно напряженного, словно сжатая пружина, мужа, Ранья направилась к двери. Сколько раз за эти пять лет женщина пожалела, что помогла Хадиже сбежать из дома. По собственной наивности и глупости она думала, что стоит Жади и ее несносной дочери скрыться с глаз, то Саид оттает и полюбит ее, но Ранья жестоко ошиблась, и ей просто повезло, что мужчина так был занят поисками, что не подумал о причастности Раньи к побегу. И женщина каждый день молилась Аллаху о милости и прощении ей грехов, ведь страшно подумать, что будет, узнай Саид об ее причастности: иначе даже сейчас не избежать ей позорного развода. - Спокойной ночи, да хранит тебя Аллах, - попрощалась она с мужем. - Спокойной ночи, дорогая, - рассеяно ответил ей Саид, снова погружаясь в чтение документов. Женщина вышла из кабинета. Саид рассеянно подумал о том, что нужно порадовать Ранью украшением за сегодняшний отказ, но потом его мысли снова вернулись к Хадиже. Если его дочь находится во Франции, то ему нужно незамедлительно лететь туда, но до этого необходимо сделать еще одно дело. Мужчина взял телефон. В Фесе было еще не слишком поздно, да и дядя Али имел привычку засиживаться допоздна. - Карима? - услышал он до неприятного визгливый голос служанки на том конце провода. - Передай трубку сиду Али. Несколько секунд тишины и на том конце зазвучал спокойный голос немолодого мужчины: - Ас-саля́му але́йкум, Саид. - Уа-але́йкуму с-саля́м, дядя Али. - Что-то случилось? - словно услышав в голосе мужчины трагические нотки. - Появились новости о Хадиже и Жади, - все еще подбирая слова, чтобы сообщить о смерти племянницы, произнес мужчина. - Рассказывай...