Отто. На совесть. Иногда, конечно, иду на компромисс, но не в главном.
Лео (сверкая глазами). Так давай воспользуемся тем, что само плывет в руки, а? Пусть нас фотографируют, берут у нас интервью, показывают на нас пальцем в ресторанах! Давай сыграем в эту игру! Секретари, меха, каюты-люкс на трансатлантических лайнерах по минимальной цене! Не позволим полагающимся нам привилегиям просочиться сквозь пальцы! Не об этом ли мы мечтали в далеком прошлом? И вот оно, можно сказать, у нас в руках. Давай возьмем все, Отто, и посмотрим, сколь много мы при этом потеряем (он наполняет стаканы и передает один Отто). Выпьем, мой мальчик (поднимает стакан). Курс «Как добиться успеха» из двадцати уроков. Каждый более горький, чем предыдущий. За больший и лучший Успех! За более громкий и звонкий Успех!
Они выпивают.
Ставят стаканы на стол, учащенно дыша.
Отто. Однако, перехватывает дыхание.
Лео. Наши внутренности, должно быть, изумлены. Столько бренди, и сразу.
Отто. Опять же, в воскресенье.
Лео. Мы должны знать больше о наших внутренностях, Отто. Мы должны знать, как функционируют все органы, какой за что отвечает.
Отто. Машины! Вот кто мы на самом деле… все мы! Иногда меня это приводит в уныние.
Лео. Сентиментальность, ничего больше! Ты не должен чувствовать уныния, ты должен гордиться.
Отто. Не вижу, чем мне гордиться.
Лео. Все потому, что ты не понимаешь. Потому что по-прежнему держишься за затасканные иллюзии. Наука развеивает иллюзии. Ты должен гордиться тем, что живешь в век науки. Ты должен гордиться, осознавая, что ты — всего лишь крохотный зубчик громадной шестерни человеческой цивилизации.
Отто. Я не хочу думать о себе, как о крохотном зубчике… от таких мыслей мне становится грустно.
Лео. Время грез закончилось, Отто.
Отто. Никогда! Я с этим не соглашусь. Никогда, покуда жив! Ты же не знаешь, а вдруг наука — та же греза? Мираж? Огромный мыльный пузырь?
Лео. Как такое может быть? Она доказывает все.
Отто. И что это доказывает? Ответь мне!
Лео. Не прикидывайся дурачком, Отто. Не старайся казаться глупее, чем ты есть.
Отто (с горечью). Несколько фактов, вот и все. Несколько кричащих фактов, вырванных из вселенной и облаченных в абстрактные термины.
Лео. Наука — наша единственная надежда, единственная надежда человечества! Мы столетия барахтались в ложном мистицизме. Мы боролись, страдали и умирали за глупые идеи, а ведь наука уже доказала, что они эфемерны, как дым. Но теперь пришло время бесстрашно открыть глаза и взглянуть истине в лицо!
Отто. Что есть истина?
Лео (раздраженно). Говорить с тобой бесполезно… ты отказываешься что-либо понимать! До конца своих дней хочешь остаться романтичным болваном.
Отто (вкрадчиво). А давай возьмем тебя, Лео? Написанные тобой пьесы? Насыщенные романтикой, пропитанные верной любовью, переполненные ностальгией?
Лео (с достоинством). Нет никакой нужды хулить мою работу… мои пьесы не имеют никакого отношения к нашему разговору.
Отто. Как бы не так! Они должны в полной мере соответствовать твоей бесстрастной, отстраненной, научной точке зрения. Если ты писатель, твой долг — излагать на бумаге свои мысли. Если ты этого не делаешь, то ты — обманщик, обманщик и лицемер!
Лео (надменно). Беспристрастная дискуссия — это одно, Отто. Личные нападки — совсем другое. Я думаю, тебя следовало отличать первое от второго.
Отто. Давай выпьем бренди.
Лео. Чистейший идиотизм.
Отто. Так давай станем чистейшими идиотами!
Лео. Хорошо.
Они наполняют стаканы и молча выпивают.
Отто. А ведь получаешь гаденькое удовольствие, сознательно делая то, что сам же считаешь недостойным.
Лео. Есть такое.
Отто. Бренди осталось на донышке. Добьем?
Лео. Безусловно.
Отто наполняет стаканы.
Отто (протягивая один стакан Лео). И что теперь?
Лео. Что, что?
Отто (хихикнув). Слушай, не надо чтокать… звучит нелепо.
Лео. Я лишь хотел узнать, что стоит за твоим вопросом: «И что теперь?»