Джильда. Я не люблю женщин, Эрнест. А себя — меньше других.
Эрнест. Не думай об этом.
Джильда. Я думаю. Не могу не думать. Если б ты знал, как это унизительно, пребывать в полной уверенности, что ты можешь далеко пойти, многого достичь, живя по своим собственным стандартам, которые совсем не женские стандарты, быть честной, не прибегать к хитростям, а потом, внезапно, что-то с тобой случается, вспыхивает какая-то искра, и ты плюхаешься в грязь! Строишь коварные планы, нарочито соблазняешь, хватаешь, утаскиваешь, прикидываешься беззащитной, одеваешься и красишься с тем, чтобы торжествовать победу. Объект всеобщего презрения!
Эрнест. Мрачновато, конечно, и не без преувеличений.
Джильда. Если бы. Если бы.
Эрнест. Выпей кофе.
Джильда. Наверное, ты прав (садится).
Эрнест (наливает кофе в чашку, протягивает ей). Бери!
Джильда. Спасибо Эрнест. Ты просто прелесть (делает маленький глоток). Хороший кофе, не так ли?
Эрнест. Отвратительный.
Джильда. Должно быть, я его сожгла.
Эрнест. Сожгла, дорогая.
Джильда. Как же это здорово, быть таким, как ты!
Эрнест. Господи, почему?
Джильда. Ты — постоянный зритель. Торгуешь картинами. Целыми днями смотришь на картины, хорошие и плохие, и ты знаешь, почему одни из них такие, а другие — этакие, потому что у тебя критический склад ума, ты мудр и много знаешь. Ты — умный, милый человечек, вот почему ты… умный милый человечек (она вновь начинает смеяться).
Эрнест. Джильда, прекрати!
Джильда. Посмотри на все это, дорогой мой. Оцени своим опытным глазом. Портрет женщины в трех главных цветах. Портрет слишком любящей души, прикованной к хищному женскому телу.
Эрнест. Это, несомненно, жуть.
Джильда. И снова ты прав!
Эрнест. Думаю, я лучше пойду. Тебе нужно прилечь, может, выпить таблетку.
Джильда (истерично). Побудь еще немного, и ты узнаешь массу интересного.
Эрнест. Я не хочу ничего узнавать. Ты уже напугала меня до смерти.
Джильда. Собери в кулак свое мужество, Эрнест. Храбрость. Смотри на все, как на шоу. Люди платят деньги за то, чтобы посмотреть на уродов. Заходите! Заходите! Заходите и увидите Толстую женщину, Мужчину-обезьяну, Живого скелета и Трех знаменитых гермафродитов!..
Шум на лестнице, распахивается дверь, в комнату влетает Отто. Высокий, симпатичный мужчина. Он в пальто и шляпе, в одной руке чемодан, во второй — большая коробка с красками и кистями.
Джильда. Отто!
Отто (эмоционально, радостно). Я снова дома!
Джильда. Видишь, что происходит, когда я щелкаю кнутом.
Отто. Милый Эрнест! Как я рад тебя видеть (целует его).
Джильда. Когда ты уехал из Бордо?
Отто. Вчера вечером, дорогая.
Джильда. Почему не прислал телеграмму?
Отто. Не по душе мне все эти современные новшества.
Эрнест. Все это очень интересно.
Отто. Что интересно?
Эрнест. Жизнь, Отто. Я размышляю о Жизни. С большой буквы.
Отто (Джильде). Я закончил картину.
Джильда. Правда? Полностью закончил?
Отто. Да. Прекрасная картина, я привез ее с собой. Заставил старую дуру позировать долгие часы, но картину ей не показывал, а когда показал, она закатила жуткий скандал. Сказала, что не похожа сама на себя, да еще выглядит толстухой. Я не выдержал, объяснил, что толстухой она стала из-за обжорства и малоподвижности, а смысл творчества художника — не для приукрашивать действительность, а показывать правду жизни. Вот тут она практически указала мне на дверь. Не думаю, что она заплатит за картину, ну и черт с ней. Если не заплатит, картина останется у меня.
Эрнест. Ты поступил неразумно, но, конечно, удовольствие получил.
Неловкая пауза.
Отто. Ну?
Джильда. Что, ну?
Отто. Что все-таки происходит?
Джильда. А что, по-твоему, может происходить?
Отто (переводя взгляд с Джильды на Эрнеста). Вы просияли? Нет. Бросились ко мне с распростертыми объятьями? Нет. Вы оба, и каждый из вас, рады моему появлению? Очевидно, что НЕТ! Произошло что-то ужасное, и вы стараетесь решить, как донести до меня эту весть. Что случилось? Говорите немедленно! Что случилось?