— Спасибо. Только он был вчера.
— Но поздравить никогда не поздно, — Грег улыбнулся, — надеюсь, тебе понравились хризантемы.
Терри сглотнула и побелела — те цветы оказались не от Ба… Алекс заметил её испуг:
— Что-то мне подсказывает, что пора нашей Терри рассказать все, как есть на самом деле, а не как она думает. — Он взял второй стул и, развернув его спинкой вперед, сел на него.
Грег повернулся к другу и твердо сказал:
— Говорить буду я.
— А-а-а, — Алекс закачал указательным пальцем, — сперва я.
— Хороший-плохой, да? — Голос Терри прозвучал почти бесцветно, но зато хоть без скрытых рыданий. О своем будущем она догадывалась — за попытку убийства констеблей положено суровое наказание.
— Умная девочка, — выдохнул Алекс. — Я злой, он — добрый! Слушаем сперва злую версию?
Терри не ответила:
— Кто вы? Вы же не…
— Ну, ну, — подбодрил её Алекс, — говори.
— …не люди. — еле слышно закончила Терри.
Алекс кивнул на Грега, но тот сам, побелев при этом, твердо сказал:
— Я волк.
— Оборотень, — добавил Алекс.
Терри привычно возразила:
— Всех волков в Альбионе истребили триста лет назад…
Алекс серьезно кивнул:
— Я и говорю — оборотень. Этих не истребили. А я — фейри двора Осени.
Терри открыла рот. Потом закрыла. Грег, осторожно подбирая слова, начал:
— Мы живем в волшебном мире, Терри. Где есть магия, оборотни, фейри, драконы и все, что раньше называлось сказками. И ты часть этого волшебного мира, Терри. Ты его осколок, ищущий место в мире.
— Видимо, — Терри поджала губы, не зная, что и думать, — моя сова гораздо хуже всех почтовых сов мира.
Алекс вопросительно выгнул бровь, а Грег улыбнулся:
— Это все тот же старый добрый Альбион, а не книжный мир.
Терри только кивнула. Алекс то ли похвалил, то ли поиздевался:
— Умная девочка, — звучало все же больше издевкой. Даже Грег возмутился:
— Алекс, прекрати, пожалуйста.
— Я еще даже не начинал, — возмутился тот. — А вот теперь — начинаю. Вот что нам удалось узнать за последние дни… Терри, семья Уильямс раньше, в девятнадцатом веке частенько привлекала к себе внимание, но доказать власти ничего не могли. В двадцатом веке, когда перестали верить в магию, тем более. Многое забылось, многое простилось с истечением времени, так сказать… А вот в последнее время… Твоя семья опять привлекла к себе внимание. Кстати, многие вздохнули с облегчением, узнав, что у твоего отца родились всего две девочки. До вчерашнего дня считалось, что ваш дар передается от отца к сыну.
Терри сжалась на своем стуле — они все знали… Грег перебил напарника:
— Алекс, давай лучше я.
Тот притворно возмутился:
— Я сама деликатность. Я даже дар не назвал.
Терри тихо сказала:
— Наемные убийцы. Я… Догадалась.
— Умная девочка, — вновь повторился Алекс. — Тогда ты понимаешь, что твоя семья оказалась в затруднительном положении: отец уже в возрасте, дед умер, старшая сестра без дара, а ты…
Она подняла на него глаза:
— Только вы ошибаетесь. Меня не учили магии. Мне не рассказывали ничего о магии или… Я с шестнадцати лет не рисовала. И меня не принуждали к этому.
Грег успел первым:
— Есть года силы, Терри. Когда дар просыпается. Раньше смысла нет. Обычно это тринадцать лет. Или круглое число… Тебе вчера исполнилось два раза по тринадцать. В вашем роду, судя по всему, дар просыпается поздно. Вот и…
Пока Грег собирался с мыслями, влез Алекс:
— Есть такое понятие, как инициация. Она бывает добровольной, когда человек осознанно делает выбор, а бывает, как у тебя, принудительной. Когда мага загоняют в тяжелые рамки без выбора. Кстати, запрещенная штука. Вот то, что проделали с тобой — это отвратительно.
Терри попыталась возразить:
— Со мной ничего не… Ба никогда бы не позволила отцу…
— Терри, — мягко начал Грег. — Давай я расскажу, как все выглядело с нашей точки зрения?
Она лишь кивнула.
И снова первым начал Алекс:
— Твой отец — хитрый маг, надо отдать ему должное. Он брал заказы на устранения так, что и не подкопаешься. Я за эти несколько дней ничего так и не нарыл, кроме данных о проданных картинах твоего деда за очень большие, кстати, деньги… Только всегда бывает момент, когда жадность побеждает над благоразумием. Пегги Райли сильно мешала кому-то в Совете директоров “Силы Альбиона” — неуступчивая была женщина. Но когда на кону миллионы — кого интересуют чужие жизни? Нашли твоего отца, и Райли больше не стала мешать. Только вот одно но — Пегги была племянницей нашего шефа. И умирать она явно не собиралась, тем более шагая в окно… Дело поручили нам. Нам удалось найти одну из картин квадриптиха твоего деда. Не подписанный, кстати. Все галереи обыскали, прежде чем вышли на вашу. Зашли, а тут ты — такой одуванчик, торгующий смертью…
Терри сжала зубы и промолчала.
— Алекс! — одернул друга Грег. — Я не верил, Терри, что ты знала, что означают те картины.
Алекс мрачно перебил его:
— Наш волчок всегда видит доброе и хорошее. Я бы согласился с ним, что ты не в доле, но на следующий день кое-кто заставил нас проехать через полгорода за завтраком. А я не люблю, когда меня принуждают.
— Я не… Я не знала… Я просто рисовала… — Терри боялась даже посмотреть на парней.
Грег мягко произнес:
— Алекс, прекрати, мы с тобой уже говорили об этом! Она не специально. Я видел её рисунки.
— А я сказал, что она специально? — Алекс прищурил глаза. — Не говорил. Просто заметил, что не люблю, когда принуждают. И не люблю, когда мой напарник, не особо влюбчивый, кстати, начинает вилять хвостом и увиваться за объектом расследования.
— Я уничтожу те рисунки! — Терри все же нашла в себе силы посмотреть Грегу в глаза. — Я не хотела. Я не знала! Я уничтожу те рисунки, и все станет, как прежде.
Грег улыбнулся, все так же тепло:
— Ты не влияешь на чувства, Терри. Ты можешь подгадать события, но никто бы не заставил меня позвать тебя на свидание, если бы я этого не хотел. Я сам позвал тебя на свидание. Не ты.
— Я…
Алекс закатил глаза:
— Нет повести печальнее на свете… И так… Мой напарник изображает Ромео, больше того, берет мою машину на свидание… И тут, о чудо! Происходит неожиданное: ты, Терри, решила заговорить об убийстве, а потом….
Она помнила и сама, что было потом:
— А потом я сказала, что от Грега не останется мокрого места.
Алекс хищно улыбнулся:
— Потому что вы — Уильямсы… Вот именно. Эдакий мафиози, кричащий в трубку, что разговаривает с трупом… Будь на свидании я, а не Ромео, быть бы тебе в участке на допросе. Но наш Грег героически везет тебя домой. А на следующее утро ты начинаешь выполнять свои угрозы. Погибает Монтгомери Райли, как инициатор расследования. И я понимаю, что следующие Грег и я. Потому, что вы Уильямсы.
— Я не… — Терри подняла глаза на Грега — с этим детективом было проще, — почему ты меня не арестовал тогда? Если верил в мою причастность?
— Я не верил, — мягко поправил её Грег. — Я точно знал, что ты невиновна. Я видел твои рисунки, там только шутки и легких юмор. Там не было зла или желания унизить, тем более — убить. И я видел — ты не рисуешь красками.
— Ты мог ошибаться, — возразила Терри. — Я могла рисовать в студии.
— От тебя не пахло красками, Терри. Можно обмануть глаза или уши, нюх — не обманешь. Ты не рисовала красками — уж больно специфические ароматы у них. Я знал — кто бы не убил шефа, это была не ты.
— Пока мы добывали ордер на обыск в студии, ты, Терри, — влез Алекс, — нанесла следующий удар. Я по непонятной для меня причине чуть не утонул в Темзе, куда лезть совсем не собирался, а Грег — чуть не разбился.
— Но не разбился же, — все так же мягко возразил напарнику Грег. — Да и ты не погиб. И даже вылез из воды почти одетым.
— В чужих, даже не понятно стиранных ли боксерах — это почти одетый? — возмутился Алекс. Терри сильнее вжала голову в плечи — этот парень её пугал. Было в нем что-то неправильное.