Шаирз уверенно констатировал благотворное влияние зверька на членов команды, а в случае его довольства и расслабленности профессор зафиксировал уменьшение агрессивности и проявление миролюбия у всех присутствующих поблизости.
В условиях длительной экспедиции это воздействие оказалось крайне необходимым! Всего одна радужная (в том смысле, что с планеты Радуги) кошка привела энергетический фон на корабле в норму и практически до нуля свела смертность в результате конфликтов.
Собственно, к подобным умозаключениям пришли все до единого ящеры, несмотря на отсутствие учёной степени, и благодаря этому пониманию пушистая нахалка не знала ни в чём отказа.
Рита уже не пробовала возвращать себе человеческий облик, так как даже в санблоке система слежения срабатывала на тело человека и включала сигнал тревоги. Не чувствуя в себе никаких угрожающих психике изменений, Ритулька с удовлетворением отмечала, что за время полёта уже сносно выучила язык ящеров и знала назначение некоторых символов на панели управления.
Из пустой болтовни членов экипажа она немало наслушалась об их семьях, о других расах и запутанных политических раскладах.
Она поняла, что расу ящеров многие боялись, и они имели вес в галактическом сообществе. О своих жёнах все говорили с уважением, мечтательно прикрывая глаза. В политике Рита не разобралась, но была согласна с ящерами, что порядок нужен во всём!
Ей льстило, что она стала кем-то вроде царицы у одной из наиболее агрессивных рас, и невольно мечтала, на что она может рассчитывать, когда крейсер приземлится на родную планету Наавирчика.
Этот волнительный момент настал через пару недель, и Рита не покидала рубку, следя за приближающейся жёлто-зелёной планетой, чтобы ничего не упустить.
Капитан упаковал все необходимые ей вещи и подарки от членов экипажа. Получилась приличных размеров сумка, но в последний момент она заметила оставшийся на столе вырезанный для неё одним из солдат гребень и, забравшись на стол, укоризненно замяукала.
— Я думал расчесать тебя ещё раз перед высадкой! – привёл неуклюжие оправдания Наавир и смутился.
Кошечка выглядела идеально, и они оба это знали!
Беспокойное поведение капитана начало тревожить Ритульку, и она вопросительно заглянула ему в глаза, но Наавир, вместо того, чтобы привычно почесать ей за ушком и успокоить, стал торопливо обещать ей райскую жизнь на планете, дорогие украшения, самые мягкие подушечки, вкуснейшие угощения.
Рита недовольно столкнула лапой гребень и капитан замолчал, быстро впихивая его в сумку.
Далее была рутина.
Крейсер раздражающе медленно приближался к планете, и Рита впервые при полёте почувствовала дискомфорт, но вскоре всё прекратилось. Она нервно сжимала и расслабляла лапки, в нетерпении ожидая, когда же откроют двери.
Наконец, это случилось, и кошечка с волнением сапёра принюхивалась к воздуху незнакомой ей планеты. Пахло металлом, странным шероховатым покрытием космопорта и жарой. Со стороны доносился более приятный запах влажного тропического леса. Рита обмякла, поняв, что воздух этой планеты ей подходит.
Наавир, держа в одной руке сумку с вещами своей кошечки, в другой её саму важно вышагивал навстречу встречающим. Более года он бороздил космические просторы, и теперь его сердце в волнении замирало, боясь узнать, что любимая выкинула его из гнезда или выбрала себе ещё несколько мужей, с которыми ему будет сложно поладить.
— Наавир! – её низкий голос он узнает среди тысячи!
Рита встрепенулась, и ей пришлось выпустить когти, чтобы крепче уцепиться за капитана, так как он помчался навстречу своей крокодилице на всех парах!
Жена капитана оказалась рослой дамой и возвышалась над ним на целую голову! Рита с ужасом смотрела, с какой скоростью он к ней мчится, и уже предугадывала свою печальную судьбу: она будет раздавлена между грудей великанши!
Кошка недовольно мявкнула, и женщина-динозавр обратила на неё своё внимание, смешно выпучив глаза, а потом неожиданно для всех огласила космопорт трубным гласом. Этот безумный вой подхватили другие грудастые монстры, и капитан резко остановился, отбрасывая Ритульку в сторону, как паршивую блоху, при этом бормоча какие-то нелепые нежности своей Годзилле.
Рита неуклюже приземлилась на все лапки, но так и замерла, оставаясь в раскоряченной позе. Её словно парализовало и она, широко раскрыв глаза, смотрела на своего Наавирчика, который даже принял униженную позу, чтобы успокоить голосящее чудовище, обмахивающееся когтистой лапой.