И вот какое открытие снизошло на Спенглера.
Настоящая битва происходила между варварством и цивилизацией, между магией и наукой, между двойным значением и единым пониманием.
Пембан был на стороне двусмысленности и беззакония. Поэтому он был врагом.
Что ослепило Спенглера, и в равной мере ослепило их всех, так это очевидный факт, что Пембан был человеком. Лояльность по отношению к нации или идее условна, но преданность расе в крови у каждого человека с рождения. Как говорится в старинной поговорке, "кровь людская - не водица".
То, что Пембан был человеком - очевидный факт, но вот какое значение следует на самом деле придавать этому факту?
"Вэй" также казался человеком, пока его не раскрыли.
Пембан принадлежал к неопрятному миру, в котором ритианам позволялось беспрепятственно приходить и уходить. Могло быть вполне возможным, и даже тактически оправданным, что, оценив очень полезную связь Пембана с Землей, они сделали его своим агентом.
Или даже подменили его кем-то из своих?
Конечно, мысль была фантастической. Картина, где Пембан играет роль убийцы ритианина, принося таким образом в жертву своего союзника, чтобы укрепить собственные позиции, скорее смахивала на сцену из этих диких романов двадцатого столетия, в которых детектив оказывается убийцей, а глава секретной полиции является также лидером мафии, а их раскрывает герой-подчиненный, который оказывается красивой девушкой, обрезавшей волосы ради того, чтобы хитро замаскироваться под юношу.
Но это был именно тот мир, из которого появился Пембан, был ли он человеком или ритианином; это была неизменившаяся сущность древней Неразумности, вытесненной на Земле, но не исчезнувшей в космосе. Это был враг.
- 10:01, - пропищали часы.
Через несколько минут одна часть вопроса будет решена.
Спенглер посмотрел на четырех мужчин в рабочих комбинезонах, которые стояли у открытой секции стены. Один из них держал что-то, выглядевшее как ножницы для резки проволоки, у остальных в руках были всякие штуки, напоминающие инструменты для тестирования. Под камуфляжной оболочкой ножниц было не что иное, как парализующий полевой излучатель, у остальных в руках находились энергетические ружья.
Мужчины стояли спокойно, не разговаривая, пока не загорелась сигнальная лампочка на столе у Спенглера. Он кивнул и они подошли ближе к вынутой стене, переговариваясь тихими голосами. Через секунду на пороге появился Пембан.
Спенглер посмотрел на него из-за экрана, насупившись.
- А, Пембан, - произнес он, - присядьте на минутку.
Он указал на один из стульев у дальней стены. Пембан сел, мягко скрестив руки на коленях, лениво наблюдая за рабочими.
Спенглер приоткрыл переднюю панель стола и нажал кнопку; далеко вперед выдвинулась игла измерительного прибора и устойчиво зависла в воздухе. Теперь комната была разделена на две части плоским экраном, который завис прямо перед столом Спенглера. Он приблизил к себе микрофон, который давал ему возможность вести переговоры через барьер.
Загорелась лампочка многосторонней связи. Спенглер снял трубку.
- Да?
Человек сказал так, как его проинструктировали:
- Господин уполномоченный, мистер Пембан в вашей комнате?
- Да, а что?
- Обычный тест, сэр. Вы приказали нам проделать его над каждым, кто находится на Холме менее шести месяцев, и мистер Пембан в списке. Если вы не слишком заняты...
- Конечно, он должен быть в списке, - подтвердил Спенглер, - совсем забыл. Хорошо, входите. Он повернулся к Пембану. - Вы не возражаете?
- А что это такое? - спросил Пембан.
- У нас есть новый противоритианский тест, - просто пояснил Спенглер. - Мы хотим иметь абсолютную уверенность, что на Холме больше нет Вэев. В вашем случае, это, конечно, формальность.
Выражение лица Пембана было трудно ухватить, но Спенглеру показалось, что он видит следы тревоги на нем. Он стал наблюдать внимательно, как молодой человек в белом халате, несущий чемоданчик с медицинскими принадлежностями, вошел в двери справа от Пембана.
Рабочие внезапно отделились от стены и двинулись к двери. Когда они прошли несколько шагов, один из них обернулся и спросил оставшихся двоих:
- Вы уверены, что два RBX подействуют?
- А почему ты спрашиваешь об этом?
- Это, конечно, ваше дело, но... - Мужчины продолжали разговаривать, когда медик подошел к Пембану и открыл чемоданчик. - Мистер Пембан?
- Да.
- Прошу вас встать и отвернуть правый рукав.
Пембан сделал так, как ему сказали. Верхняя часть его руки была бесформенной, покрытой жиром и мускулами, как у борца. Медик поместил одну часть хромированного цилиндра на оголенную часть плеча и нажал на головку. Пембан яростно отдернул руку и похлопал по ней другой рукой. Когда он отвел вторую руку, на ладони осталась крошечная капля крови.
Медик вытряхнул узкое острие из цилиндра и показал его Спенглеру.
- Реакция отрицательная, господин уполномоченный.
- Естественно, - сухо сказал Спенглер. Медик достал из сумки помазок и осушил рану Пембана, затем наложил крошечный бандаж, закрыл сумку и вышел.
Отрицательная, с сожалением подумал Спенглер. Очень плохо; ему бы доставило больше удовольствия известие, что у Пембана под этим жиром обнаружены щупальца. Но в любом случае Спенглеру доставило удовольствие даже то, как Пембан подпрыгнул. Он открыл переднюю панель стола и убрал полевую защиту.
Двое рабочих у двери закончили спор и вышли. Оставшейся паре Спенглер сказал:
- Не могли бы вы подождать за дверью пару минут?
Когда они вышли, Пембан подошел и сел лицом к столу.
- Это грубый тест, - сказал он. - Как он работает?
Спенглер пояснил.
- Извините за то, что процедура была неприятной, - добавил он, - но я думаю, что она эффективнее, чем предыдущая.
- Ну что ж, в любом случае я рад, что прошел ее, - сказал Пембан, сохраняя бесстрастное выражение лица.
- Без сомнения, - поддакнул Спенглер. - Теперь ваш отчет, мистер Пембан.
- У меня возникли небольшие проблемы. Я просил полковника Леклерка подумать над тем, как бы послать кого-нибудь в Сантос из системы Сахпур для того, чтобы привести несколько ритианских городских лиан из местного ботанического сада. Он дал мне понять, что вы отказали в этой просьбе.
- Да, я сожалею об этом, - с симпатией произнес Спенглер. - Пока дело о ритианах не закрыто, мы не можем нарушать эмбарго. Особенно это касается путешествий во Внешний мир.
Пембан принял это объяснение без комментариев.
- Следующее. Я просил в военном департаменте копии каких-либо ритианских съемок, которые у них есть, в надежде на то, что одну из них я смогу использовать для создания иллюзии того, что в комнате находится рити. Мне и в этом отказали. Я не знаю, проходил этот запрос через вас, или нет.
- Нет, я впервые слышу об этом, - не моргнув глазом, солгал Спенглер, - но я не удивлен. Военные повышенно чувствительны по отношению к своему фильмофонду, я боюсь вас обнадеживать по поводу того, удастся ли у них что-нибудь вырвать. Можно ли каким-нибудь другим способом решить эти две проблемы?
Пембан кивнул.
- Я думаю, что смогу это сделать. Попробую сделать все, что в моих силах. Я не обещаю, что это сработает, потому что кое-что будет очень скверной заменой, но у меня все готово.
Спенглер почувствовал, как дернулся мускул у него на щеке.
- Уже готово прямо сейчас? - переспросил он.
- В любой момент, как только понадобится, господин уполномоченный.
Пембан поднялся и направился к двери.