Джейк задержался в дверях, отметив веселый блеск в глазах приятеля. Явно этот случай долго еще будет служить для него источником развлечения.
Выйдя из полицейского участка, Дэнни чувствовала внутреннюю опустошенность, будто кто-то вынул сердце из груди. Во всем виновата только она. Если бы она не солгала отцу, а сразу призналась, что сама позволила шерифу целовать себя, рассказала бы о том, как он дважды ее спас, то все уже были бы, наверно, на свободе.
Она погладила лошадиную морду и прислонилась к теплой шее. На город опускалась ночь, и вместе с ней приходила беспокоящая теперь тишина. Ей придется в одиночестве ехать в пустой и темный дом и жить там одной целую неделю, а может быть, и дольше. А родным еще хуже, чем ей. Из-за всяких мелочей отцу и братьям приходится оставаться затворниками, и их единственное развлечение в крохотных камерах — размеренная ходьба из угла в угол. Кормить их будут хлебом и жидким супом…
Тут Дэнни остановила взгляд на доме сестер Меривэзер, и ей в голову пришла одна идея. Освободить отца и братьев до приезда землемера едва ли удастся, но, может, удастся скрасить их нахождение за решеткой хорошей пищей? Вскочив в седло, она направилась в дальний конец улицы.
У сестер Меривэзер был самый шикарный дом в городе. Построил дом их отец, основатель города, около тридцати лет назад. Дэнни с детства восхищалась домом, и арочным въездом во двор, и аккуратными цветочными клумбами… Много раз она пыталась представить убранство внутри этого дома с резными ставнями. Приходилось слышать о том, что в доме собраны разные сувениры со всех концов света.
Соскользнув с лошади, Дэнни прошла под арку, держа коня под уздцы, привязала его к столбу палисадника и направилась к дому из красного кирпича. Поднявшись по ступенькам на разукрашенную веранду, она твердо постучала в дубовую дверь. Раздалось шарканье, дверь распахнулась, и Дэнни окутал аромат мяты, а перед глазами предстала блондинка неопределенного возраста с ясными голубыми глазами. Дэнни узнала одну из сестер — Мэйбл Меривэзер.
— Боже! Кто к нам пришел! Дэниэлла Сторм собственной персоной. Входи, входи, моя дорогая!
Дэнни прошла мимо шуршащих шелковых юбок Мэйбл и оказалась в просторном холле.
— Извините меня за вторжение.
— Глупости. Давно пора было зайти… Луиза! — позвала Мэйбл.
Еще одна симпатичная дама неопределенного возраста появилась в холле — такая же миниатюрная, как сестра, только с темными глазами и волосами.
— О-о, к нам действительно заглянула Дэниэлла Сторм. Давай предложим девочке чаю. Как давно у нас не гостила ни одна леди!
— Луиза, разве ты забыла, что только вчера забегала Абигайл Друмонд? Она еще рассказывала о своем сыне, которого забрали в армию.
— Но ведь я говорю о леди!..
Под непрерывный щебет сестер Дэнни последовала за ними, стараясь не глазеть по сторонам на разные диковинные вещицы. Войдя в гостиную, она едва удержалась, чтобы не потрогать золоченые кисточки на шторах.
— Не трогать! — прозвучал чей-то резкий, скрипучий голос.
Дэнни вздрогнула от неожиданности и повернулась к сестрам, уже усевшимся на плюшевый диванчик. Неужели это произнесла одна из них, нарочно изменив голос? Дэнни слышала об их эксцентричности, но не знала, в чем она заключается.
— Харвэй! — с укором произнесла Луиза, глядя в противоположный угол комнаты. — Стыдно быть таким невежливым! Дэниэлла может трогать все, что ей нравится.
— Не трогать! — снова проскрипел голос.
Дэниэлла увидела золоченую клетку и в ней — красно-зеленого попугая с пушистым хохолком. Она уставилась на птицу, стараясь понять, действительно ли попугай делает ей замечания, или это просто фокус.
— Маленькие блестящие глазки! Маленькие блестящие глазки! — сообщил попугай, глядя на Дэнни яркими бусинками глаз. Видимо, таким образом он знакомился.
— Хорошо, хорошо, ты представился. Но, пожалуйста, обойдись без замечаний, иначе тебя придется удалить из комнаты, — предупредила птицу светленькая сестра, Мэйбл. — Присаживайся, Дэниэлла. Не могу припомнить, когда мы принимали тебя у нас дома в последний раз. А ты, сестра, не помнишь?
— А я уверена, что никогда не принимали, — улыбаясь, проговорила черненькая Луиза. — Сколько ложек сахара ты предпочитаешь?
Дэниэлла прошла по ковру к столику возле плюшевого дивана и села в кресло, по форме и отделке гармонировавшее с диваном.
— Одну, наверно, — ответила она и приняла чашку из рук черненькой.
— Расскажи нам, как поживает отец, — любезным тоном сказала блондинка Мэйбл. — Насколько мы знаем, он устал ждать землемера и отправился за ним сам.