— Моя дорогая, не зарекайтесь! — Луиза уже говорила своим обычным голосом с озорными интонациями. — Отрицание тайных и страстных позывов души и тела отнюдь не помогает с ними справляться.
— О чем вы тут беседуете, Луиза? — спросила Мэйбл, возникнув из-за плеча сестры.
— Даже и не надейся, что я стану вводить тебя в курс событий, происходящих в четвертом акте, раз ты не видела трех предыдущих. У меня найдутся более важные дела, чем такое скучное занятие, — объявила Луиза и направилась в свою спальню. Но Мэйбл задержалась, спросив:
— Дорогие мои, может быть, вы введете меня в курс событий?
— Сестра-а! — позвала Луиза. — Не пора ли тебе спать? Впереди еще утро и день для твоего неуемного любопытства.
И Мэйбл удалилась.
Дэнни снова осталась наедине с шерифом. Обернувшись к нему, она заметила в его глазах знакомый опасный блеск и медленно начала пятиться вверх по лестнице, одной рукой держась за перила.
— Пожалуйста, пожалуйста, — повторяла она, — никогда больше не дотрагивайтесь до меня. Пожалуйста!
Он усмехнулся, и в блеске его глаз она заметила веселые искры.
— Может быть, это и грех, но почему бы не потакать ему? Ведь я не собираюсь затем отрекаться от вас.
— О-о, я прошла через муки ада! Больше не надо.
Он поднялся на две ступеньки, и, спеша удалиться от него, Дэнни едва не споткнулась.
— Вместо рая вы выбираете ад? — коварно улыбаясь, спросил он.
Она медленно пятилась к своей комнате, а он шел за ней следом.
— Я выбираю то место, где вас нет.
— Напрасно! Путешествие в рай гораздо приятнее совершать вдвоем, Дэнни.
— Не называйте меня так! — выпалила она. — Вы обязаны обращаться ко мне «мисс Сторм».
К тому времени как он неторопливо ступил на верхнюю площадку лестницы, она уже открывала дверь своей комнаты.
— А могу я звать вас «сердце мое», «дорогая», «сладость моя»?
Забежав в комнату, она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, как будто это могло остановить его, попытайся он войти. Тяжело дыша, она прислушивалась к его шагам в коридоре. Она боялась его решимости и в то же время не способна была накинуть крючок на дверь.
Послышался тихий, мягкий смех. Джейк прошел мимо ее двери, открыл и захлопнул свою.
Дэнни сжала зубы. Ладони вспотели, и сердце бешено колотилось. Как ни старалась она подавить возбуждение, волны его все еще прокатывались по всему телу. Ее разум настойчиво призывал к здравомыслию и осторожности, но плоть отказывалась слушаться. Улегшись в постель, она так и не накинула на дверь крючок.
В воскресенье Дэнни предстояло отправиться в церковь, но сначала она навестила отца и братьев. Вместо шерифа по утрам здесь распоряжался его помощник.
Выслушав ругательства и стенания родных по поводу несправедливого отношения к ним, Дэнни в десять часов утра присоединилась в церкви к сестрам Меривэзер. А после службы ее поджидал в церковном саду мистер Поттэр собственной персоной.
— Ну что, детка? Как ты объяснишь свое поведение?
Шерман смотрел на нее с нескрываемой злобой.
— В чем я должна оправдываться, не понимаю, — постаралась она ответить тоже со злостью.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Это ты довела его, и все знают об этом. Ты дразнила и завлекала его, когда же он поддался на твои уловки, ты выставила его дураком и даже засадила за решетку.
— Мистер Поттэр, — воскликнула Луиза Меривэзер, — это несправедливо!
— Луиза, — мягко оборвала ее Дэнни, — отправляйтесь с Мэйбл домой. Я скоро приду.
— Но Дэниэлла!..
— Я сама о себе позабочусь. Идите, пожалуйста, домой, — повторила Дэнни.
Подождав, пока сестры не скрылись из виду, она повернулась к Поттэру:
— Ну вы, самонадеянный наглец! Вы лучше всех знаете, что я никогда не собиралась завлекать вашего Вильяма. Он подстерег меня, скинул с лошади и набросился, словно голодный пес.
Вокруг них начали собираться зеваки.
— Не смешно ли, — злобно проговорил Поттэр, — что ты единственная в этом городе девица, жалующаяся на Вильяма? Почему это ни на кого больше он не набрасывался?
— Спросите об этом у него самого!
— Из-за тебя моего сына посадили в тюрьму. Либо ты пойдешь туда и скажешь, чтобы его освободили, либо твоя семейка будет расплачиваться за это всю свою жизнь.
Отчаяние охватило Дэнни. Человек, когда-то бывший близким другом семьи, так ненавидит теперь ее и ее родных!
— Вы только что угрожали моему свидетелю, или мне это показалось?
Пробравшись сквозь толпу, перед ними возник шериф. Дэнни с радостью смотрела на его шелковистые волосы, блестевшие на солнце. Уж он-то поможет выбраться из переделки с Поттэром! Она знала это так же твердо, как если бы рядом оказался отец или Донован.