«Дал я разрядочку нервам, — подумал он усмехнувшись. — Однако так распускаться здесь нельзя. Все это чертова радуга! Не земная она, не земная…»
Он взял острогу и пошел вдоль берега, высматривая добычу и размышляя о том, что надо на всякий случай создавать запасы съестного, а не следовать наивной беспечности Тао. Пройдя километра два, Краев понял бесполезность своего поиска: рыба, напуганная ненастьем, ушла на глубину, а мутная вода сокращала и без того мизерные шансы. Он повернул обратно, поглядывая на всякий случай на реку и время от времени втягивая в себя воздух, надеясь уловить запах дыма: по его расчетам Тао должна была вернуться, а она не появлялась с пустыми руками. И тут он вспомнил, что костер залит ночным ливнем, и под пеплом вряд ли сохранились тлеющие угли… Краев заспешил, не отрывая впрочем взгляда от водной поверхности, и потому не заметил сразу странное мохнатое существо величиной с небольшую собаку, которое выбежало на тропинку. Животное фыркнуло и злобно зашипело, взъерошив длинную с вороненым отливом шерсть. От неожиданности Владимир остановился. Что-то черное и неповоротливое преграждало ему дорогу. Желая разглядеть животное, он подвинулся на шаг. Что-то черное метнулось к нему и тут же оказалось пронзенным острогой. Краев сам не успел осознать опасность: инстинкт опередил мышление и рука, натренированная на рыбе, безошибочно поразила зверя.
Рассмотрев убитое животное, он решил, что это, скорее всего, водосвинка, только очень крупная. Взвалив его на плечи, Краев пошел к хижине.
Тао сидела на корточках у погасшего кострища, и, высунув от старательности язык, скоблила шкуру убитой накануне дикой кошки кремневым скребком. Поскоблив, посыпала пеплом, растирала и снова бралась за скребок. Заслышав шаги, она вскочила и обернулась. Мимолетная тревога растаяла на ее лице. Увидев добычу Володи, Тао всплеснула руками и, забыв о своей работе, побежала навстречу. Сняв с его плеч водосвинку, она запустила пальцы в длинный густой мех и, перебирая его руками, радостно смеялась. Простодушное ликование ее умилило Владимира, Он улыбнулся и подумал, что женщина всегда остается женщиной.
Однако голод не давал ему покоя и, тронув ее за плечо, Краев знаками показал, что он не прочь поесть, и добавил вслух:
— Обедать пора!
— Но-ош!
— А, прости, забыл.
Краев отвязал от пояса перочинный нож, который стал для него самой большой ценностью, раскрыл его и протянул Тао.
— Возьми.
Собрав сухие ветки, мох и кору, Краев достал зажигалку, поднес ее к подготовленной куче и чиркнул. Фитиль слегка задымился и погас: полностью выдохся бензин. С тем же успехом он чиркнул еще несколько раз… И тут, впервые за все время пребывания здесь, Владимир испугался: можно прожить без одежды, без книг, без сигарет, наконец, но как же без огня? Он перебирал известные ему по истории способы добычи огня, отвергая их один за другим: для любого из них нужна сноровка, нужен адский труд и терпение. Вот разве огниво. Трут. Он обвел глазами поляну. Можно попробовать сухой мох для начала. Кресало… Кусок стали? Смешно, Не портить же нож. Получится Тришкин кафтан. Кремень найти — пару пустяков. На берегу полно всякой гальки. Расколоть — и пожалуйста. Что же взять за кресало?
— фу! — Краев облегченно вытер выступивший от напряжения пот. Ведь можно пока использовать зажигалку. Камень-то остался.
Он вынул баллончик, вытащил из него вату и фитиль, подумал и затолкал вату обратно, на потом. Выбрал посуше мох, обложил им фитиль и вставил вместо баллончика. После нескольких попыток ему удалось заронить искру на фитиле, и, потихоньку раздувая ее, он заставил затлеть мох…
Когда костер разгорелся, Владимир повеселел: огонь в здешних условиях — его главный союзник. Без огня немыслимы дальние путешествия, на которые рассчитывал, да и вообще. Они не смогли бы жить отдельно от племени, а это уже не жизнь, а прозябание… И все-таки, где взять кресало? Пока следует экономить камень и искать что-то подходящее…
Тао притащила к костру ободранную тушу водосвинки и побежала за листьями. Она хотела зажарить ее по своему обычаю целиком, но пока рвала подходящие листья. Краев срезал несколько прутьев и, нанизав на них куски мяса, пристроил над костром, У него не хватило терпенья и первый шампур они съели полусырым. Насытившись, он предоставил Тао дожаривать остальное мясо, а сам отправился на берег. Без труда он нашел несколько кремневых галек и тут же разбил их на более мелкие осколки. Собрав осколки, он понес запас кремней в хижину, но тут что-то блеснуло среди прибрежной гальки. Отвернув небольшой валун, Володя вытащил плоский рудный обломок… Обмыв его в воде, он убедился, что это скорее осколок сульфидной жилы, почти полностью состоящей из пирита. Краев пожалел, что с ним не было лупы — рассмотреть мелкие кристаллы и вкрапленности других металлов. Профессиональная привычка разглядывать породы на свежих сколах заставила его поднять крупный обломок кремня. Ударив вскользь, по краю образца, он неожиданно высек сноп искр. Запахло серой. Он на мгновение оторопел, а потом захохотал так, что на берег прибежала Тао.