— Кита Ти, — решил объяснить Владимир, чтобы развеять возникшую неловкость. — Мы идем за белым камнем. На неизвестном пути нужно хорошее оружие. Когда будем идти обратно, я отдам тебе лук и не возьму шкур.
— У меня есть белый камень, — оживилась Кита Ти, показывая мешочек.
— Нам нужно много соли.
— У меня еще есть.
Владимир показал на горшок.
— Столько?
Женщина слегка нахмурилась, показав половину горшка.
— А нам нужно пять горшков, еще пять, еще и еще, — ответил он, копируя Тао.
Кита Ти вскочила, возмущенно блестя глазами.
— Ты можешь столько нести? Кушать будешь только белый камень?
Владимир подошел к кибитке и открыл дверцу.
— Скажи мужчинам, пусть зайдут туда.
Обескураженная странной просьбой, женщина заглянула в кибитку. Когда мужчины залезли, она осталась сидеть на облучке. Владимир усмехнулся, впрягся в постромки и, без особых усилий, повез кибитку вокруг костра.
— Ну, — спросил он смеясь. — Какой я силач?
Кита Ти смотрела на него с восхищением и испугом.
— Ты очень сильный, Воло-да, — серьезно сказала она.
Краев хмыкнул, бросил постромки.
— Вези сама.
Женщина покачала головой. Тогда вмешалась Тао. Она схватила постромки одной рукой и, упираясь, потащила сани. Кита Ти спрыгнула с облучка и принялась помогать, Тао отпустила постромки, и женщина сама закончила круг.
— Легко, — сказала она с изумлением, — легко.
Обойдя кибитку со всех сторон, она толкнула ее плечом, и сани поехали. Потом выгнала из кибитки мужчин, села сама и заставила их провезти ее бегом.
— Э, Воло-да, какой хитрый, — смеясь сказала она, подходя к костру. — Это как?
— Сани.
— Са-ни. Сани! Хорошо сани. Правду говоришь. Белый камень много возьмешь. Богатый будешь.
— Соль не богатство. Это еда. Всем надо каждый день есть соль.
Кита Ти с сомнением покачала головой.
— Зачем каждый день. Когда больной — надо. Когда здоровый — не надо.
Увидев, что бульон в горшке кипит, Владимир показал на мешок с солью, висевший у пояса женщины.
— Хо!
Женщина отвязала мешочек. Он отсыпал сколько нужно соли и бросил в горшок. Кита Ти не сдержала удивленного возгласа.
— Ничего, — успокоил ее Краев. — Будем идти обратно, вернем.
Когда бульон был готов, Тао налила миску гостье и положила хорошую косточку.
— Ну, как? — спросил Володя, когда гости чуть не вылизали миски.
— Очень хорошо. Правильно говорил. Каждый день белый камень кушать надо, — Кита Ти с вожделением посмотрела на кибитку. — Хочешь, с тобой пойду, помогать буду?
Володя и Тао переглянулись.
— Далеко твоя пещера?
— Зачем тебе моя пещера? — нахмурилась женщина.
— Немного жить будем. Сани делать, постель шить. Шкуры надо.
— Мне сани? — не веря своим ушам переспросила Кита Ти.
— Тебе, Кита.
— Ти! — одними губами прошептала Тао и сделала страшное лицо.
— Извини, Кита Ти, я оговорился.
— Можешь меня так называть, Воло-да, если говоришь правду.
Владимир был несказанно обрадован, что у них налаживались дружеские отношения. До самой пещеры они проехали в кибитке. Трое мужчин впряглись в постромки и понеслись чуть не рысью. Только в гору им было тянуть тяжело, и Володя настоял, чтобы они тянули пустые сани. В пещере им отвели самое почетное место. Кита Ти объявила о своем решении и поручила заботу о племени своей сестре. Владимир обратил внимание, что среди этих людей не выделялось особенно богатых или бедных. Главенствовали и здесь женщины, но на всех и у всех были шкуры. Видимо, здесь жили более доброжелательные и независтливые люди. Когда для обшивки кибитки Ките Ти не хватило шкур, ей без особых колебаний отдали те, у которых оказались лишние. Все с интересом наблюдали, как Краев строил сани. Каждый старался помочь в меру своих сил и возможностей. Особенно всем нравились топор и ножовка. Но ни один, даже самый маленький гвоздик, не исчез из инструментального ящика. Володе пришлось проявить массу изобретательности, так как досок у него не было. Он соорудил основу из жердей, а стены и потолок пришлось плести из гибких лиан. Кроме саней, Краев позаботился и об оружии. Он сделал два лука и к ним по десятку стрел с наконечниками. Остальные стрелы из того же твердого дерева изготовили мужья Киты Ти. Путешественники считали, что запас стрел в степи может оказаться не лишним.
Вечером перед отъездом все племя обсуждало, как лучше добраться до озера белых камней. Кита Ти сама не знала, где находится озеро, не знал никто и из ее мужей. Краев высказался, что лучше, если с ними пойдет человек, который там был. Это намного сократит дорогу. Выяснилось, что последний раз на озере был еще юношей один мужчина, но теперь он принадлежит другой женщине. Тогда поднялась сестра Киты Ти.
— Воло-да сказал правильно. Знакомый путь — короткий. Взять трех человек, кибитка маленькая. Взять мужа у Вао — нехорошо. У нее один муж. Кита Ти не может взять пять мужей. Может одного. Пусть возьмет на время пути мужа Вао. Пусть Вао возьмет на это же время пять мужей Киты Ти? Что скажет Кита Ти?
— Сестра говорит правильно. Я согласна на время взять одного мужа Вао.
— Что скажет Вао?
Молодая женщина зарделась. Иметь вместо одного пять мужей— кто откажется? Она слишком молода и не заслужила на это право, но, если Кита Ти так хочет, то Вао принимает ее предложение. Таков был смысл слов, сказанных молодой женщиной.
— Пусть будет так, — веско сказала Кита Ти и кивнула своим мужьям. — Идите.
Те, забрав свои шкуры, направились к Вао, а ее муж, взяв единственную шкуру, бросил ее к ногам Киты Ти и непринужденно улегся, невозмутимо наблюдая, как пять мужей Киты Ти заигрывают с молодой, красивой женщиной. Соплеменники не преминули позубоскалить над ним.
— Я один, — сказал он с достоинством, когда его все-таки доняли, — но зато муж Киты Ти.
Кита Ти положила руку на его лохматую голову и внимательно посмотрела на него.
— Ты не глуп. Я подумаю. Может быть, есть смысл насовсем сменять пять старых дураков на одного умного и молодого.
Хохот потряс своды пещеры. Смеялись все. Смеялась Кита Ти, довольная собственным метким словом, смеялись женщины и мужчины, смеялись даже новоиспеченные мужья Вао, не прекращая, впрочем, попыток завладеть ее рукой. Смеялся и Краев, довольный тем, что вся эта история с обменом мужей завершилась тонким юмором и что завтра с легким сердцем можно будет продолжить путь к соленому озеру.
До края леса их провожало все племя. Потом две семьи взялись доставить ларь с припасами, который они оставили на дереве, но Владимир, поблагодарив их, отказался. Теперь в этом не было необходимости. Поделив дополнительный груз поровну, они вышли в степь.
Через пять дней пути они добрались до небольшого лесочка и там установили ларь с припасами, Унда, муж Вао, вел их уверенно, заранее сообщая, что они должны встретить. Присматриваясь к нему, Владимир обратил внимание ка его способность быстро усваивать и знания, и приемы. Унда использовал каждую остановку в пути, чтобы потренироваться в стрельбе из лука, и скоро по меткости мог состязаться с Краевым. Только Тао оставалась вне конкурса, но у нее был особый дар точности движений и удивительное чувство расстояния. Вечерние костры обычно проходили в беседах. Краев пытался разузнать побольше об окружающих районах и племенах, но оказалось, что сами племена живут на маленьких клочках земли, так как не испытывают затруднений с пищей: дичи хватает. Поэтому дальних районов никто не знает. Правда, общаясь с соседними племенами, они передают друг другу некоторые сведения, но они касаются, главным образом, подстерегающих путников опасностей. Когда племя разрастается или возникают ссоры между родами, они делятся и уходят искать свободные земли. Оказалось, что значения чисел больше пяти им не известны. Исподволь он подводил их к счету. Рисуя на снегу арабские цифры, Володя придумывал вместе с ними названия числам, обучал их сложению и вычитанию в пределах десяти.
На пятнадцатый день пути начался спуск в котловину. Уклон становился все круче и скоро сани поехали сами. Привычный к управлению санями, Краев первый выехал на берег. В незамерзшей воде озера плавали крупные птицы, значительно больше диких гусей. Тао и Володя схватились за луки. Прежде чем птицы распознали врагов, трех настигла смерть, две барахтались у берега подраненные. Тао стремительно выскочила из кибитки и двумя стрелами прикончила подранков. Когда подъехали Унда и Кита Ти, уже горел костер и Тао общипывала птицу.