Понимаю, что должен был до последнего сражаться за нас, за нашу семью, но я, честно, пытался. Даже, слыша бесконечные отказы, всё равно старался склеить. Но ты же у меня гордый лебедь, никогда не разрешаешь ни себе, ни кому другому давать второй шанс. Только вот хочу сказать, как моё сердце тогда принадлежало тебе, так и теперь. Ты забрала его с собой, и как жить без тебя, я не знаю.
Пять лет назад оставил попытки вернуть вас с Джейсоном. И это было самым болезненным решением из всех, которые приходилось принимать. Даже после того как ушёл, старался следить за вами, быть рядом. Но после последнего нашего разговора что-то оборвалось внутри, кончилась надежда, и я решил больше не мешать вам жить эту жизнь без меня. Боже, ты просто не представляешь, как тяжело было снова уехать и заставить себя не смотреть новости, стараясь разглядеть моего любимого лебедя, не следить за тем, каким настоящим мужчиной становится наш мальчик. Это очень больно.
А совсем недавно я узнал, что тебя не стало. В тот момент было ощущение, что кто-то выбил почву из-под ног и отобрал способность дышать. Несколько месяцев в больнице после сердечного приступа — и врачи смогли подлатать моё тело, но не душу. Как только меня выписали, то первым же рейсом отправился сюда. Знал, где находится ваша квартира, но всё же встреча с сыном произошла случайно. И ты знаешь, он не узнал меня. Да и чего я хотел? Но это было ужасно — понимать, что на тебя смотрят родные глаза и видят незнакомца. Это, наверное, самое страшное проклятье из всех существующих. Лучше уж сразу умереть, чем безразличие в глазах сына.
Прости, прости, прости и ещё тысячу раз прости, что не боролся и так не вовремя опустил руки. Ты как была единственной любовью моей жизни, так и останешься ей навсегда. Надеюсь, что ангелам подвластно видеть прошлое людей и ты теперь знаешь, что никогда и ни за что я бы так тебя не обидел.
Твой Сэмуэль. Люблю навсегда.
Сотня вопросов появляется в голове, только вот ответить на них некому. Почему мама никогда не говорила, что отец пытался наладить с ней общение? Она никогда не рассказывала, почему он ушёл из семьи. А я боялся спрашивать, чтобы не причинить родному человеку боль. После этих строк мысли путаются, не могу рассуждать рационально. Перебираю в памяти людей, с которыми встречался последнее время, и они показались мне странными. На ум приходить только один мужчина — таксист. Он нас с Эвелин отвёз из клуба ко мне домой, а когда я вытаскивал спящую Лисичку, что-то говорил. Только что именно — не могу вспомнить, мне тогда было совершенно не до разговоров.
Да и на днях он оказался в том же месте, где я. Теперь мне кажется это точно не совпадением. Зачем он объявился? Зачем все эти красивые признания — они ровным счётом ничего не значат. Они не вернут те года, что безвозвратно потеряны. Те года, в которые мне был необходим отец, его надёжное плечо, совет. Теперь ничего этого мне не нужно.
— Прости, мама, не должен был читать, — сворачиваю письмо, предназначенное не мне, а быть может, и мне. Не знаю. Кладу бумагу на то же место, с которого взял, и снова выпрямляюсь.
Возможно, этот человек надеется, что я прочитаю и смогу дать ему второй шанс. Судя по словам, мама не дала, значит, на это есть причина. Что за роковая ошибка, что он имел в виду? С одной стороны, хочется узнать, но с другой, лучше, если это так и останется их тайной.
— До встречи, я скоро вернусь тебя проведать, — капли дождя стекают по лицу, приходится смахивать их тыльной стороной ладони. — Я тоже не смогу его простить.
Направляюсь к машине, ещё ни разу не уходил из этого места с таким неспокойным сердцем. Обычно, наоборот, навещу маму и на душе спокойно. Только не сегодня. Ощущаю себя маленьким, заблудившимся мальчиком, который не знает, куда идти. Но знаю, где смогу найти успокоение, знаю, кто сможет выслушать и понять.
На часах только два часа. С Эви договорились встретиться ближе к шести, не хочу ждать долго. Уверен, что её поцелуй сможет успокоить моё сердце или, наоборот, заставить его биться так сильно, что ни о чем другом не смогу думать.
Сажусь за руль, одновременно набирая номер Лисички. Не проходит и трёх гудков, как раздаётся радостный голос.
— Привет, — слышу, как что-то падает. — Ми, я же говорила, что твой цветок должен стоять в другом месте.
На заднем плане различаю недовольные возгласы Мии.
— Всё хорошо? — даже разговор по телефону с этой девушкой приносит облегчение.
— Да, горшок с цветком упал, но все живы, — смеётся Эвелин, и снова Мия на заднем плане вздыхает, бормочет, что жертва есть — несчастный цветок.