В голове всплывают обрывки фильма «Дэдпул»: там герой тоже ходил в маске, а под ней скрывал изъяны внешности.
— Смотри, там Майкл, — Мия дёргает меня за руку и показывает в сторону.
Не сразу понимаю, кого она имеет в виду, но когда сталкиваюсь взглядом с довольным другом Джейсона, до меня доходит, о ком говорит подруга.
— Значит, Майкл, — второй наш знакомый тоже должен быть поблизости, только, оглядев толпу, не замечаю его.
— Пойдём подойдем к нему, — музыка звучит уже достаточно громко, и кто-то из уличных танцоров устраивает соревнования.
Пробираемся сквозь толпу, подходим к Майклу, он довольно оглядывает нас и пытается наладить диалог.
— Тоже увлекаетесь танцами? — спрашивает, а сам следит за пространством, где парень из кожи вон лезет, чтобы победить.
— Да, мы учимся в Южно-Флоридском университете на факультете хореографии, так что это нам близко, а сегодня должен выступать ещё наш любимый танцор, поэтому мы не могли это пропустить, — Мия всё выкладывает и, увидев моё удивлённое выражение лица, прикусывает язык.
Он незнакомый человек, незачем ему столько знать про нас. Возможно, мы видим его первый и последний раз.
— Теперь понятно, откуда у вас такие отличные навыки. Там лучшие учителя, — Майкл кивает своим мыслям и продолжает следить за площадкой.
Музыка становится ещё громче, заглушает гул толпы, мелодия резко меняется, и вступление напоминает стук дроби по барабанам: сперва медленной, но с каждой секундой темп нарастает. Центр освобождается, народ немного отступает, делая круг шире, и я понимаю, что шоу начинается. Не успеваю спросить, где Джейсон, как моё внимание приковывает небольшой баллончик, катящийся в центр, а после раздаётся хлопок, всё пространство заполняется зелёным дымом. Он не режет глаза, а лишь сводит видимость на нет. Люди с разных сторон включают фонарики на мобильных, и от свечения создаётся очень красивый эффект, будто облако пронизывают насквозь золотые нити.
Музыка резко обрывается, свечение уже исходит из центра дымки, оно движется, и по мере того, как зелёный туман оседает к ногам, перед нами вырисовывается силуэт Джокера. Такого эффектного появления я никак не ожидала. Колонки вновь включаются на всю, и ритмичная музыка басами пронизывает насквозь. Я забываю всё, что хотела сделать, лишь любуюсь его красивыми и чёткими движениями. Иногда кажется, что он парит над землёй. Чёрный костюм полностью скрывает все участки его тела, обтягивает словно вторая кожа, отчего рельефный торс чётко прорисовывается, а из-за маски не видно лица.
Джокер совершает сальто и останавливается возле меня. Он заглядывает в глаза, и в его зрачках будто танцуют черти. По небольшим морщинкам понятно, что он улыбается, подмигивает мне, и от его близости я не знаю, как правильно себя вести. Толпа наблюдает за нами, а он берёт меня за руку и вытягивает в центр. Боже, неужели это происходит со мной и это всё не сон?
Утягивает в танец, и я позволяю своему телу решать, как мне двигаться, и это срабатывает. Я чутко отзываюсь на его прикосновения, и нам не нужно слов, чтобы понять друг друга. Все движения активно сменяются, его сильные руки вселяют уверенность, что он не уронит, и я окончательно теряю голову.
Взмываю в небо, раскрывая руки, а потом падаю, и Джокер ловит меня практически у самой земли. Его ухмыляющаяся маска рядом с моим лицом, и мне безумно хочется снять её и узнать, кто же скрывается под ней.
— Спасибо за танец, — его шёпот у самого уха выбивает остатки кислорода из лёгких, забываю, как дышать. Пульс стучит в ушах, поворачиваю голову, смотрю в его глаза, и кажется, вся толпа замирает и музыка слышна словно издалека.
Джокер ставит меня на ноги, снова раздаётся хлопок, и мы вместе с ним погружаемся в облако. Ладони пропадают с моей талии, и я понимаю, что остаюсь одна среди дымки.
Гул голосов поднимается, и яркие лучи фонарей светят в глаза. Приходится подождать несколько минут, когда облако вновь осядет.
— Эви, это было невероятно! — Мия подбегает ко мне и бросается с объятиями. — Если бы тебя видели наши преподы, то сразу бы выдали красный диплом.
Она тараторит, а я стараюсь восстановить дыхание и улыбнуться. По мере того, как ко приходит понимание случившегося, тело пропускает лëгкую дрожь.
— Мне нужно сесть, а то что-то ноги дрожат, — честно признаюсь и смотрю на подругу.
Она выводит меня из толпы, и мы направляемся к променаду на лавочку. Ещё какое-то время сижу и прокручиваю в голове танец. Мия о чём-то говорит, но всё, на что сейчас способна, — это просто кивать.
Достаю из рюкзака воду, делаю несколько больших глотков и только после этого ощущаю, как дрожь отступает.