– Древняя технология, от которой мало толку. Мы, конечно, можем высосать буресвет из Сияющего, покуда он висит, пронзенный копьем… Но метод никоим образом не мешает спрену найти нового напарника. Мне бы хотелось, чтобы ваших спренов было легче поймать и заточить в самосветы.
– Я передам эту просьбу, – сказала Навани.
Рабониэль запела в другом ритме, потом улыбнулась. Выражение ее худощавого лица с мраморными разводами казалось хищным, и все-таки в том, насколько продуктивным выдался их разговор, ощущалось нечто заманчивое. Считаные минуты – и Навани узнала секреты, над которыми многие бились десятилетиями.
– Вот так мы закончим войну, Навани, – сказала Сплавленная, вставая. – Делясь информацией.
– И каким образом это завершит войну?
– Мы всем покажем: если действовать сообща, жизнь станет лучше.
– Под руководством певцов.
– Разумеется, – подтвердила Рабониэль. – Ты явно мудрая женщина, Навани Холин. Если бы ты могла многократно улучшить жизнь своего народа, разве это не стоит того, чтобы отказаться от самоуправления? Погляди-ка – прошло всего лишь несколько минут, а мы уже многого добились, поделившись знаниями.
«Я поделилась ими только из-за твоих угроз, – подумала Навани, стараясь не выдать своих мыслей. Они с Древней не беседовали как равные. – Не важно, что ты мне скажешь, Рабониэль. Ты можешь раскрыть любую тайну, какую пожелаешь, потому что я в твоей власти. Ты можешь просто убить меня, как только получишь все, что хочешь».
И все же она улыбнулась Сплавленной:
– Повелительница желаний, я хотела бы проверить, как там мои ученые. Надо посмотреть, как с ними обращаются, и установить наши… потери.
Навани надеялась, что выразилась достаточно ясно. Кого-то из ее друзей убили. Она об этом не забудет.
Рабониэль запела и жестом пригласила Навани следовать за ней. Будет нелегко соблюсти равновесие в игре, где обе стороны пытаются друг друга обмануть. Навани придется быть очень осторожной, чтобы не поддаться Рабониэли. Таково было единственное преимущество, которым бывшая королева обладала, в отличие от своих ученых: может, она и не заслуживала места в их рядах, но ей чаще приходилось сталкиваться с реальной политикой.
Рабониэль и Навани вошли во вторую из двух комнат библиотеки – ту, где было больше столов и стульев. Лучшие люди Навани – как ревнители, так и ученые – сидели на полу, склонив головы. Судя по расстеленным одеялам, здесь им и пришлось провести ночь.
Несколько человек подняли головы, чтобы посмотреть на нее, и она с облегчением отметила, что Рушу и Фалилар не пострадали. Она быстро произвела подсчет и сразу определила, кого не хватает. Она подошла к Фалилару, присела на корточки:
– Нешан? Инабар?
– Убиты, светлость, – тихо ответил он. – Они были в комнате с самосветной колонной вместе с обоими подопечными Нешана, ревнительницей Веванарой и горсткой несчастных солдат.
Навани поморщилась.
– Передай остальным, – прошептала она. – Пока что мы будем делать вид, что сотрудничаем с оккупантами.
Затем она подошла к Рушу:
– Я рада, что ты в порядке.
Ревнительница с заплаканным лицом кивнула:
– Я как раз спускалась сюда, чтобы собрать письмоводительниц и составить перечень разрушений в той лаборатории, когда… это случилось. Светлость, по-вашему, эти события как-то связаны?
Посреди хаоса Навани почти забыла про странный взрыв.
– Ты, случайно, не нашла среди обломков заряженные сферы?
«Точнее, странную сферу, заряженную пустосветом?»
– Нет, светлость. Вы же видели – там не осталось ничего целого. Но я успела затемнить помещение и проверить, не светится ли что-нибудь. Ничего не увидела – ни буревого, ни пустотного света.
Как и опасалась Навани, взрыв наверняка был связан со странной сферой – которую, по-видимому, они утратили.
Бывшая королева встала и подошла к Рабониэли.
– Не нужно было убивать моих ученых во время штурма. Они не представляли никакой угрозы.
Рабониэль запела в быстром ритме:
– Больше никаких предупреждений, Навани. Используй мой титул, обращаясь ко мне. Я не хочу, чтобы тебе навредили, но есть тысячелетние правила приличия, которым ты обязана следовать.
– Я… понимаю, Повелительница желаний. Думаю, если немедленно привлечь моих оставшихся людей к работе, это пойдет на пользу моральному духу. Чем прикажете заняться?
– Чтобы облегчить переход, – сказала Рабониэль, – пусть продолжат то, что делали до моего прибытия.
– Многие трудились над фабриалями, которые больше не действуют.
– Тогда пусть займутся чертежами и напишут об экспериментах, которые проводили до оккупации. Я позабочусь о том, чтобы их новые теории опробовали.