Человеческое измерение содержания России есть русская литература (литература есть "материальное" существо человеческого измерения реальности, в котором (измерении) реальность единственно себя и проявляет, существует). Русская литература есть Теория России. Если в области "социальных наук" реальных и самопровозглашенных авторитетов, экономистов, политтехнологов, социологов - легион (впору уже выходить из России и в некоторое стадо вселяться), то в пространстве новейшей русской литературы (обратите внимание: период - переходный, а литература - новейшая) все чисто, просто, ясно. Там присутствуют только Весь Бродский, одна книга-Эдичка, и небольшое количество бесценных литературных замечаний. Среди последних - особо ценное для нашего исследования замечание А. Битова: "Недавно я пришел к выводу, что Россия вовсе не отсталая, а преждевременная страна". Далее, правда, А. Битов уводит нас в сторону: "Она, как и русский человек, заготовка для будущего. Прежде всего, преждевременен Пушкин, на которого мы все теперь ссылаемся и ничего не делаем. Плавности никакой, у нас все вдруг. Революционное и эволюционное находятся в противоречии, при этом революционное загадочным образом может задерживать патриархальное, а эволюционное становиться революционным".
Необходимо рациональное освоение (понимание, формализация, технологизация) такого фундаментального состояния "вещества" России, которое русская литература схватывает как "преждевременность России". Речь в первом беспристрастном приближении идет о каких-то специфических отношениях масштабного человеческого сообщества со временем как фундаментальным измерением (свойством) человеческого бытия. Мы ограничены в данном исследовании также и неразработанностью (многоаспектностью) теории социального времени (от "свободного времени" в экономической теории до психолингвистической концепции восприятия времени).
Понятно одно: у России - особые отношения со Временем. Феномен отношений России и Времени образует русское существо (русскость) русской литературы, выражающей смысл русской истории. Пост-реальность есть, в одном из своих качеств "недо-реальности", также и мета-реальность. Также и преждевременность России, есть в одном из своих качеств, не просто "заготовка для будущего", но и некоторое реально существующее, присутствующее в повседневности будущее, "временящееся бытие", ждущее своих акторов.
До сего дня - до Новой России, то есть, преждевременность России понята, осмыслена и употреблена только в сфере русской литературы, в сфере русской письменности. Осмысление преждевременности России, осуществленное в русской литературе, образует поэтику, Поэтику Новой России, выдвинутую в действительность в качестве культурного сознания русской интеллигенции.
Новая Россия - ведь не политологическая идея переходного периода, это корневое семиотическое гнездо идей, образующее культурный разум русской интеллигенции.
Есть, таким образом, та сфера повседневности России, которая "всегда под рукой", всегда рядом с обыденным сознанием как нечто его собственное, которым оно свободно располагает, но нечто принципиально невостребованное. Для кого-то, быть может, сие есть и "тайна России", для России же нет ничего более привычного и обыденного, бесценного (в обоих смыслах слова). Речь идет о сфере "социального времени" России. Сущность "национального" времени есть величина не исследованная, но фундаментальная в качестве универсальной категории общечеловеческого нациеобразования, становления общемирового значения национальной культуры из духа национальной общечеловеческой повседневности. Так "немецкое время" развернулось в немецкую классическую философию. "Еврейское время" развернулось в общемировую духовную сокровищницу еврейского разума. "Английское время" образовало структуру современной западноевропейской цицилизации.
Постижение времени противостоит отрицающей это постижение пространственной экспансии.
"Русское время" должно развернуть собственное общемировое значение в процессе нациеобразования Новой России.
Русская литература беспристрастно=точно, "на повседневном уровне" фиксирует ту фактичность, что российская нация все еще не образовалась. Века взлетов российского духа и оружия не сложились все еще в со-временную российскую нацию и потому все еще не завершены, могут быть обратимы вспять - к деградации, к поражению.
Истинное решение - явление мирово-значимого Русского времени (русской Эпохи), как универсальная формула мирокультурного нациеобразования выдающихся наций, состоит в становлении (развитии) российской нации из основания "русского времени". "Материя", предметность Русского времени, то, каким образом Русское время (фундаментальный ресурс нации) существует в данной нам действительности (повседневной, социальной) есть Русский язык.
Всемирно-отзывчивое Время - это Русское время мира, которое Русским языком образует действительность (совсем по Гегелю, обведет "пестрой корой действительности" ничто современного мира) мира как действительность Русской литературы.
Русское время, Русский язык, Русская литература - троица Русской идеи как российской общенациональной идеи, образующей непрерывность нациеобразования. Троица Русской идеи творит действительность, завершающую переходный период, действительность России самой по себе - собственно говоря то бытие, которого нет сегодня в мире. Перефразируя Битова, можно сказать, что Переходная Россия (РФ) по степени "присутствия" (сравнения, скажем, политико-экономического влияния с территориальными и историко-культурными "размерами") в современном собществе стран - это "самое большое маленькое государство, и самое маленькое большое".
Технологические выводы из построения, предпринятого в настоящем исследовании, следующие:
Выработка истинностной (продуцирующей не только вероятностные, но истинные, достоверные значения экономических, политических и иных общенациональных процессов) Стратегии России возможна только при непрерывном рефлексивном учете специфики временного развития России (специфики человеческого измерения). Кроме того, важно осмысление сущности переходного перирода как перехода России от пространственного развития (в смысле экспансии) ко временному развитию (интериоризирующему, рефлектирующему пространственному развитию, отражающему европейский смысл пространственного развития). А ныне мы живем в реальности, описываемой известным каламбуром Битова: "Мы живем на границе пространства и времени, попробуйте определить, где эта граница проходит".
"Внешний вид" развития России - пространственное развитие, пространственный коридор для времени человеческого бытия, пространственное развитие свободы.
Концепция временного развития - теоретическая составляющая Стратегии развития России. Реальность, которая концептуализируется в данной концепции, - время человеческого бытия, практическая сущность русской литературы. Русская литература есть теоретическая область фундаментальных изысканий по разработке (разведыванию) истинных формальных начал Стратегии развития России - неделимых, базовых элементов Русского времени. Русский язык - есть истинный метод Стратегии развития России, то есть, непосредственная деятельность, становление которой есть рост России. Русский язык есть парадигма всей совокупности роста России (социального, политического, экономического, культурного, демографического). В этом смысле, именно Русский язык - парадигма политического "ВВП", именно Русский язык породил Путина как принцип неопределенности человеческого измерения. Формализация же этого принципа - дело Павловского (идея путинской большинства, партии Путина и другие концепцты формализации) так же, как формализация принципа неопределенности в физике - дело Гейзенберга.