— Зря ты так быстро проснулся. Этот порошок далеко не витаминки. Но сам виноват… Раз так, пусть твоя сегодняшняя покорность не пропадает зря. Наведайся в гости к Мие. Она оказалась безобразно плохим работником, в редакции появляется так редко, что я не могу ничего разузнать. Вот и сделай это для меня. И прихвати у нее личную вещь Ван Арта. Только, если одежда, смотри, чтоб не стиранная — у этих вампиров и без того энергетика плохо считывается. Разумеется, Мия не должна это заметить. Ну ты хоть моргни, радость моя, ты еще здесь или мозги в конец разъело?
— Тут… — вяло кивнул Саймон и побрел к двери.
Вышел во двор и присел на свободную скамью. Проведя там около часа он постепенно выходил из оцепенения. Воспоминания о начале дня напрочь исчезли из памяти фотографа. Он смотрел, как желтая листва кружиться в мягком осеннем танце — и на душе ему было так радостно и спокойно. Из его дома вышла Айрис в черной тунике и удивленно воскликнула:
— Саймон! Вот ты где. А я ищу тебя, утром ушел гулять и ни слова не сказал.
— Да? Я просто задумался.
— О чем? — девушка наигранно округлила глаза.
— Хочу проведать Мию. Они с Тревором должны были вернуться уже с командировки. Узнаю, что да как. Ты же не против?
— Нет, отличная мысль, — улыбнулась ведьма. — Только поосторожнее за рулем, а то ты… задумчивый.
— Конечно, — глуповато улыбнулся парень.
Шесть лет назад, Ричмонд
Дни сменяли недели. Мия провела с Кристи несколько долгих вечеров, где рассказала ей все о произошедшем с ней. Подруга редко перебивала и переспрашивала что-либо только в крайнем случае. Затем журналистка провела свое расследование, нашла социальную сеть Престона, вычислила, где тот сейчас находится, и даже смогла достать копию выписки с больницы и с полиции о закрытии криминального дела вышеупомянутого юноши.
— Тут написано, что ты изменила свои показания… — показала ей бумажку Кристи.
— Наверное, родители…
— Нет, написано ты. Вот прочти, будто бы ты признала, что действовала добровольно под действием алкоголя. А всю эту историю придумала, так как боялась гнева религиозной общины, в которой проживала…
Гнев опять подступил к ее горлу. Она не могла конкурировать с этими лжецами. Какой вес имеют ее слова, когда на другой стороне пастырь, вся деревня и даже полиция…
— Ей… я верю тебе,— уверенно произнесла афроамериканка. — А это, — она указала пальцем на выписку — … доказательство, что в полиции ему, и вправду, помогли. Возможно, ты была права и видеозапись действительно изъяли, чтоб не подшивать к делу. Ведь если бы было доказательство насилия, его бы судили, даже дай ты опровержение.
— Спасибо… — слабо ответила Мия и Кристи сжала ее руку.
Журналистка трудилась над статьей около двух недель и прежде, чем давать в печать, показала результат Мие. Она справедливо опасалась, не покажется ли та ей слишком откровенной? Но девушка была готова, она поняла, чего ждать еще, когда у них родилась эта идея.
«Святая ложь?!
Вот-вот на площади установят рождественскую елку и все мы соберёмся на сочельник в кругу родных и близких. Для молодой девушки Карен* (имя было изменено в целях безопасности героини), как и для многих религиозных людей, этот праздник был самым ожидаемым. Но в этом году он стал особенный, потому что встречать его она будет совершенно одна. Скованная, скупая речь девушки всегда ограждает ее от лишних знакомств, а стоит кому-то из парней все-таки заговорить с ней, в глазах проступает неподдельный ужас. Это Карен, и она была изнасилована в своей родной деревне менее года назад. Преступник так и не понес наказание, а всего лишь переехал в Луисвилл штат Кентукки. Оказывается, в нашем государстве ты можешь творить любые бесчинства, если объявишь это своей религией. Именно это и произошло с нашей героиней. Злоумышленник — Престон Дилл, пользуясь авторитетом своего отца-проповедника, подкупил односельчан и даже полицию. Вот как вспоминает ту ночь героиня: «Он силой впихнул меня в здание и,когда я отказалась с ним идти — ударил по голове. Позже врачи зафиксировали все ушибы и синяки. Он избивал, пинал меня. Это не была «минутная слабость» или еще что-то подобное. Он все спланировал заранее. Поил меня алкоголем,а пока я была в беспамятстве снимал все на видеокамеру, пока я не могла сопротивляться. Все его действия были направлены исключительно на унижение и причинение боли. Он очень опасен». Слова девушки подтверждают выписки их госпиталя, а вот показания для полиции «чудесным» образом изменились без ведома самой пострадавшей. Из-за значительного религиозного влияния отца преступника, девушка подверглась жесткому осуждению не только от односельчан, а даже от самых родных людей. Не выдержав морального давления, она была вынуждена уйти из дома. Сколько еще наше общество будет обвинять жертв насилия? Сколько еще мы будим перекладывать ответственность с насильника на «вульгарный наряд» или «вызывающий макияж»? Как долго недалекие психологи будут утверждать, что «в глубине души жертва хотела этого»? Все это не риторические вопросы, это конкретные причины. Причины, по которым сотни и тысячи таких «Карен» вынуждены скрываться и молчать о своей боли. Сколько из них найдут в себе силы перешагнуть через это и жить дальше? А сколько сломаются под чувством нелепой вины и уйдут в проституцию и эскорт? Средний возраст девочек попавших в этот «бизнес» 13-14 лет. И почти все они были многократно изнасилованы в детстве. Сейчас, в 21 веке, продают в секс-рабство около 1 млн. детей каждый год. И прямо сейчас 25 млн девушек и женщин находится в этой индустрии… Это не выбор и не стиль жизни. Это цена виктимблейминга*, который мы активно или пассивно ежедневно поддерживаем.
Сейчас Карен подрабатывает на нескольких работах и мечтает получить образование. Я верю, что у нее все получиться. Но не пополнят ли статистику несчастных другие жертвы Престона Дилла и ему подобных, неизвестно… Берегите себя, ведь такие люди не побрезгуют прикрыться деньгами, положением и даже религией.»
— А ничего, что мы прямо упоминаем его имя? — засомневалась девушка.
— Так в этом же и вся суть… — парировала Кристи.
— Да. Наверное, ты права. Тебе виднее… Хорошая статья, — честно призналась Мия.
Девушка чувствовала что-то сродни мести, в этот момент она не думала, что он когда-то сможет прочитать статью. Но Кристи была права, ей стало немного легче после того, как она позволила себе проговорить все это.
Журналистку напечатали в местной газете и на некоторых интернет-источниках. Большого фурора статья не произвела, но сеть все равно «всколыхнуло». Кристи постоянно сбрасывала Мие данные о том, сколько уже людей прочли ее, и как комментировали. Девушка была поражена, столько добрых слов и пожеланий она не читала еще никогда в жизни. В этот момент она впервые задумалась над силой слова. Она осознала, что хотела бы заниматься чем-то подобным. Но все ее надежды угасли, не успев трансформироваться в мечту. И виной тому было одно единственное сообщение пришедшее ей на электронную почту в ночь на первое декабря. Ох, какую она проявила беспечность, позволив друзьям создать ей страничку с реальным именем и фото… Как легко ее оказалось выследить для того, кому это потребовалось. Сообщение было отправлено с фейкового аккаунта, но она знала его автора:
«Не думал, что ты такая тупая. Захотелось поиграть, сучка? Ну так вот. Наслаждайся.»
Рядом была прикреплена ссылка на внешний сайт. Хотя уже была глухая ночь, и девушка уже давно лежала на своем надувном матрасе под любимым пледом - она все равно опасливо огляделась. Затем, подавляя дрожь в руках, кликнула по ссылке…
Это было оно… Видео, которое Престон снял в ту ночь. Девушка выронила телефон, зажмурилась и закрыла уши руками. Нет…нет… Зачем он ей это прислал? Почему? Когда первый шок прошел, и она подняла смартфон и смогла оценить весь масштаб трагедии. Он не просто выложил ролик с ней на порносайт. Он создал там ЕЕ страницу. Обработал фото других порно-моделей, наложив ее лицо к их телам. Обрезал другие ролики таким образом, что лица девушек не было видно, лишь схожая фигура и цвет волос. Любой проходной пользователь не усомниться, что все эти ролики ее… Реальные фото и видео, снятые им тогда, отличались мрачной жестокостью, но среди подобного контента казались не более, чем постановочными, тематическими сьемками. Мия почувствовала, как ее пальцы немеют, а грудь опять сдавили невидимые тиски. Она вдыхала воздух снова и снова, но не помогало, все закружилось и поплыло. Она откинулась на матрас и не понимала, что происходит, какой сейчас день и сколько время.