Она глубоко вдохнула.
— Я утрою эту цену. Она должна будет согласиться, что эта цена полностью оплачивает долг.
Аня задохнулась.
— Что ты говоришь? Ни у кого нет в распоряжении такого количества денег.
— Я могу достать столько.
— Это разорит тебя!
— Предоставь мне беспокоиться об этом. — Грин залезла в свою сумку и вытащила маленькую запертую коробочку. Достав ключ, висевший у нее на поясе, она отперла фамильный сундучок и извлекла свернутый пергамент, в который были внесены все ее прародительницы, начиная со времен NEOFEM’а. По традиции, мать должна была занести имя своего сына в фамильный свиток имя-дающей, подтвердив своей печатью.
Однажды подписанный, контракт был нерасторжим.
— Отдай Джорлана мне, Аня.
Ошеломленная, Герцогина посмотрела на нее.
— Ты хочешь его? Но… но я думала, что ты противница приобретения имя-носящего.
— Больше нет. Я желаю его.
Слеза выкатилась из глаз Ани.
— Я прошу прощения, но я дала слово, Грин. Я не могу. Если бы я только знала…
Грин собралась с силами для финального акта. У нее был только этот шанс, сохранить его.
— Аня, Клаудин настолько жестокая, двуличная женщина, что ты даже не сможешь полностью измерить это. Действительно ли ты не хочешь отдавать Джорлана кому-нибудь ей подобной?
Аня начала всхлипывать. Грин встала, и, обойдя вокруг стола, крепко обняла ее.
— Я буду холить и лелеять его. Тебе никогда не нужно будет беспокоиться за его благополучие. Подпиши контракт, Аня. Ради его блага.
— Она никогда не допустит этого.
— Цена скрепления, которую я предлагаю, будет достаточной, чтобы компенсировать честь в глазах Септибунала. Клаудин никогда не сможет опротестовать ее, и она знает об этом. Ты окажешь ей содействие, но приобретешь могущественного врага.
Аня успокоилась, на ее лицо вернулись краски.
— Умница, чудесная девочка! Тогда так и будет. Если имя Тамринов защитит Джлорлана, тогда я не боюсь ничего, что Клаудин Д’Амбеэ может попытаться сделать мне. — Герцогина взяла золотую ручку Тамринов, и небрежно, с завитушками вписала имя Джорлана в генеалогическое древо Тамринов. После этого взяла свою печать и сделала оттиск.
Грин выдохнула задержанный воздух. Джорлан был в безопасности.
— Есть одна вещь, о которой я прошу тебя, Аня.
— Ты можешь просить у меня что угодно. Я всегда буду твоей должницей в благодарность за его спасение. Я знаю, что случилось с ее предыдущими имя-носящими, хотя ничего даже не было доказано.
— Джорлан знает об этом деле с Д’Амбеэ?
— Нет. Я подумала, что лучше хранить это в тайне от него так долго, насколько это возможно.
— Хорошо. Тогда я прошу тебя не говорить ему обо всем.
— Но почему? Уверена, что он будет тебе так же благодарен, как и я.
— Нет. Он должен знать только то, что я заключила на него контракт потому, что желаю его. Он никогда не должен сомневаться, что я хочу его. Знаешь, Аня, я решила заплатить за него до того, как узнала о происках Клаудин.
Аня печально улыбнулась.
— Это первая вещь, услышанная мною за два дня, которая сделала меня счастливой.
Грин улыбнулась в ответ.
— Я на самом деле хочу его, Аня. Я это имела ввиду, когда говорила, что буду лелеять его.
— Ты не можешь представить, как приятно мне слышать это. Я всегда надеялась, что это случится.
— Правда?
— Да, так что ты должна знать. Возможно, в далекой перспективе Д’Анбеэ оказала нам любезность.
Грин хихикнула и тряхнула головой.
— Так или иначе, трудно вообразить Клаудин и любезность в одной фразе. Вообрази, как Джорлан придет в ярость от нас двоих.
— Возможно, сейчас он оставит свои дурацкие понятия о мужском равенстве. В самом деле, я не знаю, где он нахватался этих идей — конечно же, не с моей стороны! Можешь ли ты вообразить мужчин, заседающих в Доме Лорд? Следующую же новость, которую ты бы узнала, это то, что мы воюем со всеми!
Я не знаю, Аня, возможно, это было бы не так плохо, как кажется. — Грин подмигнула Герцогине.
— Хмф! Это неестественно. Мужчинам отведено специальное место в доме: растить детей и так далее! В любом случае, я передам обязанность унимать его — тебе. Я могу гарантировать, что у тебя будет время на это.
— О, я в этом не сомневаюсь.
— Ты останешься на ночь? — Аня поднялась и обошла стол. — Я не могу отпустить тебя в таком состоянии, дорогая девочка. Ты выглядишь готовой упасть. Представь, отважно мчаться в разрядный шторм ради скрепляющего контракта! В самом деле, история достойная того, чтобы рассказать твоим детям.