Способность сохранять самоконтроль в тяжелых обстоятельствах важна, поскольку для выполнения задуманного нужны хладнокровие и моральная решимость. Если общество готово использовать индивида, он должен быть достаточно разумен, чтобы оценить серьезность риска и при этом не стать от этого дезорганизованным и деморализованным. Только тогда он внесет в эти моменты деятельности общества стабильность и целостность, требующиеся для поддержания социальной организации. Общество поощряет эту способность моральной платой, приписывая сильный характер тем, кто демонстрирует самоконтроль, и слабый характер — тем, кого легко отвлечь и ошеломить. Следовательно, парадокс в том, что, когда аморальный поступок совершается посредством хорошо разработанного плана, исключающего импульсивные отвлечения, виновным могут отчасти восхищаться; его характер может считаться даже очень плохим, но никто не скажет, что он слабый[251].
Важная возможность продемонстрировать сильный характер обнаруживается в судьбоносных ситуациях, которые обязательно подвергают опасности рискующего и его ресурсы. (Уже определившаяся судьба, которая сейчас проясняется, тоже годится, но этот случай обходится еще дороже.) Поэтому субъект готов избегать риска и выкручиваться из тех ситуаций, которых не смог избежать. В конце концов, в нашем обществе важные моменты должны быть пережиты, а не прожиты. Далее, судьбоносная активность часто сама по себе разрушительна для социальной рутины и не может выноситься социальными организациями в больших масштабах. (Так, в Европе дуэли расцветали при монархиях, но монархи и их высшие сановники старались их ограничить, отчасти потому, что дуэли уносили ключевые кадры.) В домашней и профессиональной жизни большинство из этих опасностей оказываются благополучно устранены.
Однако в безопасной жизни, лишенной критических моментов, есть некоторая амбивалентность. Некоторые аспекты характера легко подтвердить, но другие невозможно проявить и приобрести в условиях безопасности. Осторожный, благоразумный человек, следовательно, не дойдет до возможности продемонстрировать определенные вознаграждаемые свойства; в конечном счете, средства, освобождающие моменты жизни индивида от судьбоносности, освобождают его и от новой информации о самом себе, от значимого самовыражения. В итоге благоразумный утрачивает связь с некоторыми ценностями общества, теми, которые рисуют человека таким, каким он должен быть.
Поэтому некоторые практические азартные игры могут быть целью поиска или, по крайней мере, становятся чем-то особым, когда встречаются в обычном потоке дел. Осуществляются мероприятия, полные драматического риска и возможностей выбора, которые воспринимаются как выходящие за пределы нормального хода событий, и которых можно было бы избежать. Это действие. Чем больше судьбоносность, тем серьезнее действие.
Судьбоносность приводит человека к очень специфическим взаимоотношениям со временем, и серьезное действие позволяет ему прийти к этому добровольно. Индивид должен создать ситуацию, позволяющую действию происходить, а затем включиться в него. Обстоятельства, в которые он, таким образом, втягивается, должны включать проблематичные и обладающие последствиями поступки. И — в самом чистом случае — его сделка с этими обстоятельствами должна быть завершена и оплачена в течение того периода, который для него является субъективно непрерывным переживанием[252]. Он должен подставить себя времени, секундам и минутам, бегущим вне его контроля, предаться определенному быстрому разрешению неопределенного исхода. И он должен вручить себя судьбе на этом пути, которого он мог бы избежать приемлемой ценой. Он должен иметь «азартную игру».
Серьезное действие — это серьезное путешествие, а путешествия такого рода никак не изолированы от повседневной жизни. Как указывалось, каждый индивид вовлекается в имеющие последствия акты, но большинство из них не проблематичны, а если они проблематичны (например, принимаются карьерные решения, влияющие на жизнь человека), детерминация и разрешение этих проблем часто происходят десятилетия спустя, когда они скроются за дымкой исходов многих других азартных игр. С другой стороны, действие приводит к тому, что принятие риска и решение проблемы происходят в одно и то же «жаркое» время переживания; события действия наполняют текущие моменты последствиями для дальнейшей жизни.
251
Хорошим примером служат герои точных расчетов, совершившие Великое ограбление поезда в Англии. О внимании к ним см.
252
Люди различаются тем, как долго они испытывают непрерывное переживание. Фанатики и истинно верующие оказываются склонны немного растягивать, поддерживать период переживания и энтузиазма там, где другие будут выдыхаться и разделять жизнь на разные игры. Конечно, поэты и верующие имеют обыкновение утверждать, что, если сравнить очень значительное время, которое нам предстоит провести мертвыми, с относительно коротким временем, которое нам дозволено ходить и страдать в этом мире, можно найти причины рассматривать всю жизнь как очень фатальную игру с очень коротким циклом, каждая секунда которого должна наполнять нас тревогой за то, что она тратится впустую. И правда, наше довольно короткое время уходит, но мы, кажется, ухватываем только секунды и минуты.