Организационное облегчение соблазнения среди незнакомых принимает много форм: институт социальных «хозяек» на курортах; телефонные стойки; посредничество в баре по стереотипу «взять-вам-выпивку?» и т. д. Яподробно опишу ситуацию в казино Невады.
Столики казино по определению открыты для любого взрослого, у которого есть деньги, чтобы их тратить. Несмотря на очевидную безличность операций, посторонние люди за одним столиком обнаруживают, что совместное и взаимно заметное подвергание себя риску порождает легкий дух товарищества. Те, кто делает большие ставки, размер которых предполагает их заинтересованность и позволяет заключить об их обеспеченности, позиционируют себя как в чем-то открытых своим коллегам по игре и даже зрителям. Предполагаемая взаимная ответственность за исход (в ограниченном, но постоянном смысле) добавляется к взаимной открытости и связанности. А между представителями разного пола возникает еще большая открытость. Мужчина почти всегда может дать небольшой бесплатный совет соседкам, постепенно объединяясь с ними против крупье в коалицию надежды. Далее, если случается, что женщина играет способом, который может интерпретироваться как выгодный для всех, на нее с готовностью держат пари, и возрастает взаимная вовлеченность. Аналогично, когда завязывается знакомство, ей позволяют играть, не подвергая особому риску свое положение. И потом вполне естественно может оказаться, что она сохранит весь или почти весь свой выигрыш. Таким образом, столы для игры обеспечивают первый шаг в игре знакомства, а также очень тонкое прикрытие, под которым может производиться плата аванса наличными за социальную и сексуальную благосклонность, даруемую позже в некоммерческой манере. Таким способом организационно облегчается соблазнение.
Нужно отметить, что есть много мужчин, избегающих активного вовлечения в соблазнение, даже при посещении мест, организованных с этой целью. Есть и много других, которые везде ищут эти возможности, будь то дома, на рабочем месте или в служебных контактах. И они встречают каждый день мыслями о таких возможностях[192]. Этих хронически озабоченных мужчин следует отнести к тому же классу, что и тех, кто готов трансформировать любое событие в пари или любую задачу — в соревнование по силе, мастерству или знаниям.
Попытки завязать потенциально сексуальные отношения, конечно, являются только одной разновидностью межличностных действий, происходящих в обществе в целом. Другой важный их вид происходит, когда индивид служит полем действия благодаря своей способности получать и наносить физические и словесные раны. Чтобы отыскать тех, кто доставляет себе удовольствие этим спортом, стоит взглянуть на «аутсайдеров», которые, как, например, подростки, не вплетены плотно в организационные структуры. Предположительно, среди них эта судьбоносная активность будет менее разрушительной и более терпимой; это случай, когда нечего терять или еще ничего не потеряно, случай хорошей организации для дезорганизации. Иллюстрацией служит исследование уличных банд агрессивной отчужденной городской молодежи:
Ускоренный, по сравнению, например, с рабочими группами, темп проверки взаимоотношений в закоулках возникает отчасти потому, что лидеры не контролируют значительного количества имущества, так как они могут пожаловать лишь немногие привилегии или льготы и потому, что здесь нет давления внешних институтов, вынуждающих участников принимать дисциплину банды[193].
Среди такой молодежи понятие «пинок» обладает самым полным значением. Здесь нет культуры и культивации признанных видов спорта, маскирующих беспричинность риска; сама общность превращена в поле для действия, с особым использованием сверстников, незащищенных взрослых и людей, воспринимаемых как символы полицейского авторитета. Уолтер Миллер предлагает удачное описание:
Многие наиболее характерные черты жизни низшего класса связаны с поиском возбуждения или острых ощущений. Сюда относятся превалирующее употребление спиртных напитков представителями обоего пола и широко распространенные азартные игры всех видов: нелегальная лотерея, ставки на скачках, кости, карты. Поиск возбуждения обнаруживает то, что, быть может, является его наиболее живым выражением в сильно структурированной практике «ночи в городе». Эта практика, по-разному называемая в разных местах («хождение по кабакам», «выход в город», «шатание по барам»), включает ряд повторяющихся видов активности, в которых алкоголь, музыка и сексуальные похождения являются основными компонентами. Группа или индивидуум отправляются «кружить» по разным барам и ночным клубам. Выпивка продолжается по нарастающей весь вечер. Мужчины стараются «снять» женщин, а женщины играют в рискованную игру принятия сексуальных заигрываний. Драки между мужчинами, в которых задействованы женщины, азартные игры и утверждение своей физической отваги в различных сочетаниях являются частыми последствиями ночи кружения по барам. Взрывной потенциал приключений такого типа с сексом и агрессией, часто ведущими к «неприятностям», полуоткрыто ищется самим человеком. Так как всегда есть значительная вероятность, что выходы в город будут приводить к дракам и т. д., эта практика включает элементы поиска риска и желанной опасности[194].
192
Хотя понятие действия определенно релевантно гетеросексуальным контактам, оно, по-видимому, даже еще более релевантно гомосексуальным. Для сообщества гомосексуалистов явно в гораздо большей степени, чем для обычного, характерны случайные кратковременные связи с соответственно более высокой степенью случайности и риска в установлении отношений.
193
194