Большинство школяров овладевали истинным зрением задолго до поступления на факультет тайных искусств. Это был некий базис, на который нарастали все прочие умения. Почему бы и не упростить Марте будущее обучение, если поступления в университет ей в любом случае не избежать? Так, по крайней мере, будет меньше шансов, что до этого момента она навредит себе или окружающим.
Марту мои слова привели в полнейший восторг, она даже несколько раз хлопнула в ладоши и спросила:
— Что мне делать?
Подавив горестный вздох — ангелы небесные, ну куда я только лезу?! — велел знахарке выйти в центр комнаты и сесть на пол.
— Зажмурься, постарайся расслабиться и разглядеть через веки мой силуэт. Сразу это не получится, не переживай. Энергетические потоки заметить проще, поэтому уделяй внимание цветным пятнам и лентам.
Опытным колдунам закрывать глаза не требовалось, а вот неофиты, как правило, не могли отрешиться от обычного зрения и потому не замечали неуловимых искажений незримой стихии.
— Ничего не вижу, — пожаловалась Марта. — Обычные желтые пятна.
— Молчи, дыши ровно, выбрось из головы сомнения. Лучше вообще ни о чем не думай. Просто смотри.
— А нет никакого наговора…
— Нет! — рыкнул я. — Молчи, дыши, смотри!
Девчонка обиженно поджала бледные губы и напряженно засопела, но некоторое время спустя обуздала эмоции и расслабилась. Я уж было понадеялся на скорый успех, но нет — дело с мертвой точки не сдвинулось.
Провозились в итоге до сумерек, и все без толку, Марта к внутреннему зрению обратиться так и не смогла. Лицо девушки заострилось, а платье меж лопаток промокло от пота, но присутствия духа знахарка не теряла и не раскисала. Я и сам чувствовал себя так, словно с утра без единого перерыва чистил во дворе снег. Тяжела ты, доля наставника…
Ближе к вечеру я велел Марте открыть глаза и расфокусировать зрение, дабы попытаться заметить отсветы ауры, но и этот подход результатов все же не дал.
— Лес спит, — в очередной раз заявила знахарка. — Откуда взяться силе?
Любой другой давно махнул бы на упертую девицу рукой, да и у меня эти упоминания о лесе уже сидели в печенках. Я попросту возненавидел и его, и мифических хранителей, по чьей воле заплутал в дебрях и не успел добраться до перевалов, прежде чем их завалило снегом. Захотелось отвесить знахарке оплеуху, но я взял себя в руки, крутанул запястьем, наматывая на него четки, и поцеловал золотой символ веры. Пробормотал короткую молитву и сказал:
— Закрой глаза, попробуем еще раз.
Марта беспрекословно выполнила распоряжение, несколько минут успокаивала дыхание, затем вздохнула.
— Ничего.
Я в сердцах всплеснул руками, и тут же девчонка встрепенулась:
— Искорка мелькнула! И сейчас светится!
— Покажи! — потребовал я. — Нет, глаз не открывай!
Знахарка безошибочно указала на четки.
Святые небеса! Кудесники братства святого Луки наполнили эфиром одну из янтарных бусин, именно его свечение и сумела разглядеть моя подопечная!
— Следи за искрой! — потребовал я и принялся водить из стороны в сторону рукой.
Марта безошибочно поворачивалась вслед за моими движениями, но концентрация давалась ей нелегко; кожа заблестела от пота.
— На сегодня хватит, — отпустил я девчонку. — Продолжим завтра. Ты небезнадежна, это главное.
Знахарка счастливо улыбнулась, поднялась с пола, охнула и покачнулась, но сразу восстановила равновесие.
— Голова закружилась, — пожаловалась она.
— Бывает, — усмехнулся я и принялся разжигать лучины.
Огоньки мигом разогнали заполонивший комнату сумрак, и Марта отправилась накрывать на стол. Ничего нового она сегодня не готовила, мы доели остатки вчерашней трапезы. После ужина знахарка запалила ночную лампу и попросила меня нагреть воды, намереваясь смыть пот. Я выполнил распоряжение, многозначительно посмотрел туда, где раньше лежал тюфяк, и справился о сегодняшнем месте ночевки.
Марта слегка зарделась, но посмотрела на меня с некоторым даже вызовом и сказала:
— Лезь на полати.
— Сегодня же не Йоль? — улыбнулся я.
— Чем одна ночь отличается от другой? — хмыкнула девчонка, распуская поясок платья. — Лезь, я сейчас приду.
Марта и в самом деле не заставила себя долго ждать. Ополоснулась, забралась под одеяло и прижалась ко мне теплым влажным боком. Я потеснился, освобождая место, и вдруг почувствовал легкий укол в спину. Пошарил рукой и вытянул из-под себя сплетенную из ниток, тряпичных кусочков и сухих травинок фигурку, приколовшуюся к наволочке длинным шипом боярышника.