В воздухе запахло ночной свежестью. Он сделал глубокий вдох и запрокинул голову. Облаков почти не осталось. Он уставился на небольшую группу звезд. Одна из них несколько раз мигнула и исчезла. Возможно, на его глазах только что исчез целый мир. Возможно, он единственный видел его прощальные огни. А был ли этот огонёк или ему всё померещилось? Она стояла рядом и буравила его взглядом. - Давно ты с ним? - Он пытался скрыть растущее раздражение, но желваки на скулах выдавали его с головой. - Ты...Как ты...Можешь так говорить? - Леда была ошарашена. Платок спал с плеч, но она будто и не заметила. Её глаза блестели как те звезды, только до них, в отличие от последних, было подать рукой. Камень на его груди пускал корни, разрастался, делал его тело жестким и неподатливым. Он не давал ему дышать, сковывал горло. И все же ему хватило сил произнести. - А дети...Дети тоже от него? Он так сказал. Две звезды перед ним задрожали подобно той, что недавно потухла. Он видел, как с ресниц одной из них скатилась слеза. - Знал бы ты, как унижаешь меня этими словами. - прошептала она дрожащим голосом. Брови сдвинулись и она вперила в него гневный взгляд. - Ты ведь прекрасно знаешь, что он ненавидит меня за то, что я его отвергла, и тебя, потому что я стала твоей женой. Как смеешь ты говорить мне подобные вещи? Иштван громко вздохнул, снова закинув голову и взглянул на звезды. Он с удивлением обнаружил, что потухшая звезда горит на прежнем месте. Или, может, это уже другая? - Куда ты смотришь? Он ощутил тычок в районе груди. - Смотрю, не погасла ли звезда... Прости, я не должен был... - начал он, но Леда его оборвала. - Я думала, у нас всё хорошо. - быстро зашептала она, - Но, как оказалось, достаточно какому-то идиоту сказать обо мне что-то плохое и ты ему веришь! Я хотела предложить нам всем навремя уехать к моим родителям, пока люди не забудут об этих дурацких пророчествах. Но теперь я думаю, тебе лучше остаться. Может, это поможет мне забыть о твоих словах. Она хотела его обойти, но он схватил её за плечи. Леда медленно подняла глаза. От накативших слез светло-голубая радужка стала напоминать взбаламученную озёрную воду. Ещё секунду назад ты отчетливо видел в ней свою руку, а теперь она превратилась в очертания чего-то неясного и от того пугающего. Он видел, каких сил ей стоило сдержать себя и с показным спокойствием посмотреть ему в глаза. Он хотел умолять простить его и жить вместе как прежде, но вдруг вспомнил темную фигуру на пригорке и понял - они должны уехать. Если кто-то желает смерти ему, он сможет добраться до него через жену и детей. Иштван не хотел пугать Леду рассказом о недавнем происшествии. Он был уверен, что даже сейчас, при всей обиде, которую она испытывает, стоит ему рассказать о погоне, как она сама начнет упрашивать его уехать с ней. Он просто не мог этого допустить - он должен восстановить свое доброе имя. Завтра он снова пойдет к пророчице и потребует объявить всем о том, что пророчество о нём не сбудется. Чего ей стоит придумать историю о том, что ей пришло новое видение, которое отменяет предыдущее? Он поблагодарит её за лекарство для Леды, расскажет о том, что на него охотятся, и, может быть...может быть, она согласиться сыграть на публику. Пири не может быть бездушным камнем. Он попытается найти её слабое место, то, что сломит её упрямство. Он притянул её к груди. Леда была неподатлива как камень, но всё же не сопротивлялась. Он обнял её за плечи и прошептал. - Уезжайте завтра же. Как можно раньше. Он машинально обернулся на скрип. Щель между ставнями исчезла, а вместе с ней и тонкая полоса света.