Сейчас эта штука высасывала из него жизнь, но вынуть меч - причинить ещё больший вред. После такого меча рана без постороннего вмешательства не исцелится, а без этого Ривер умрёт от потери крови.
- Ублюдок, не смей умирать у меня на руках, - голос был таким тонким от эмоций, что это разозлило бы Харвестер, не будь она так напугана. - У меня было мало времени заставить тебя заплатить за исчезновение на пять тысяч лет.
Ривер даже не застонал. Его сердцебиение начало замедляться, а у Харвестер - ускоряться.
- Не делай этого, - расплакалась она. - Не умирай. - Харвестер встряхнула Ривера, проклиная за то, что заставляет её через всё это проходить. - Сукин сын! Ты не можешь вернуться в мою жизнь, заставить что-то почувствовать, а затем снова из неё исчезнуть. Не делай этого! - Она задыхалась от рыданий. - Пожалуйста.
Воздух наполнило низкое жужжание, а мгновение спустя из портала в полном вооружении выскочили Ресеф и Танатос.
От Танатоса исходила такая сильная ненависть, что Харвестер ощущала её жгучей волной жара.
Он зыркнул на Харвестер, и все чернильно-чёрные тени душ всех тех, кого он убил, начали кружить у его ног.
- Что случилось? - рявкнул он, опускаясь рядом с Ривером.
- Я вам всё расскажу, - поклялась Харвестер, надеясь, что он не убьёт её сейчас прямо на месте. - Но нам нужно сначала доставить его в Центральную Больницу Преисподней.
Со всей нежностью, которую можно ожидать от Всадника, именуемого Смертью, Тан поднял на руки Ривера и открыл собственный Хэрроугейт.
Харвестер поднялась, её сердце сжалось от вида бездвижного и бледного Ривера на руках Тана.
- Вы оставите меня здесь?
- Обращайся к Ресефу. - Тан вошёл в портал и оставил Харвестер наедине с Ресефом впервые с тех пор, как она исцелила его разум, связав его с парой - человеческой женщиной по имени Джулиан.
И как ни странно, после всех тех мучений, что Харвестер перенесла во дворце Сатаны, от воспоминания о том, что с ней сделал Мор, её будто окутало всю колючей проволокой, а ноги просто приросли к земле.
Она потянулась к своей силе, но вспомнила, что полностью опустошена. Беззащитна.
- Возьми меня с собой. - Она сглотнула, но сухость в горле не пропала. - Пожалуйста. Ривер через ад прошёл, чтобы меня спасти. Когда он поправится, будет же лучше, чтобы он страдал не зря.
Ресеф, который не принимал ничего всерьёз до взлома Печати, посмотрел на неё с жутким, пустым выражением лица.
- Если он поправится.
- Поправится, - уверенно произнесла Харвестер. - Ривер чертовски упрямый, чтобы умереть.
"Пожалуйста, будь упрямым".
- Наши Наблюдатели сказали, что ты работала на Небеса. Это правда? - Голубые глаза Ресефа, так похожие на глаза его отца, были проницательными, и Харвестер задумалась, сколько в нём осталось от Мора, что приходилось держать в узде.
Она понимала это больше, чем хотелось бы.
- Да, - ответила она. - В самом начале.
- А всё то дерьмо, с которым ты помогла Мору? Брехня?
- Не всё, - призналась она. - Порой я ему помогала. Не могла позволить ему что-то начать подозревать.
Ресеф закрыл глаза и медленно выдохнул, и Харвестер знала, что он в ярости. Будучи Мором, он причинил ей боль, и вина по-прежнему его поедала. Она не перешла ещё на сторону добра настолько прочно, чтобы ощущать стыд за то, что пользуется его чувством вины.
- Пожалуйста, - повторила она. - Я... умоляю тебя. Я должна знать, что с Ривером всё хорошо.
- Если ты лжёшь... если причинила ему вред...
- Не причиняла и не причиню. - Харвестер затаила дыхание, ожидая ответа с таким терпением, на какое была способна. Пока она тут распыляется, Ривер, может, умирает.
Ресеф открыл глаза, и в них вспыхнуло решение.
- Пошли.
- Подождите! - возникший голос сотряс землю, и даже воздух вокруг завибрировал.
Плавно развернувшись, Ресеф поднял меч и встал между Рафаэлем и Харвестер. Боги, он должен её ненавидеть, и всё же инстинкт вопит её защищать.
Как и отца.
Рафаэль властно стоял перед ними, облачённый в богатое, бархатное, пурпурного цвета одеяние. Серебристые крылья, которые по цвету совпадали с мехом одеяния, взмыли в небо элегантной дугой.
Ресеф не вложил в ножны клинок, что было вопиющим оскорблением любого архангела.
Рафаэль растянул губы в зловещей улыбке.
- Мне до сих пор трудно поверить, что из всех Всадников, у тебя нашлись яйца побороть свою демоническую половину.
- Мне до сих пор трудно поверить, что полные придурки могут быть архангелами, - в ответ протянул Ресеф. - По-моему, мы в расчёте.
Когда брови Рафаэля опасно взметнулись вверх, Харвестер встала между ним и Ресефом.
- Иди, Ресеф, - спокойно произнесла она, хотя сердце билось так сильно, что, казалось, сломает грудную клетку. - Позаботься о Ривере.
- По-прежнему пытаешься защищать детей Энриета, как я погляжу, - пробормотал Рафаэль. - Ты больше не их Наблюдатель.
- Спасибо за напоминание, - кисло заметила она. - Но мой обет защищать их появился задолго до того, как меня взяли их Наблюдателем. Я верна своим клятвам.
- Да, верна, - дразняще произнёс Рафаэль.
Ресеф не двинулся с места, поэтому Харвестер протянула руку назад и легонько толкнула его.
- Пожалуйста. Иди.
- Передам Риверу твои самые наилучшие пожелания, - сказал Ресеф Рафаэлю. - Твоё беспокойство за него просто... ошеломляет. - Ресеф открыл портал, вошёл в него и показал архангелу два средних пальца.
- Как ты с ними так долго возилась? - Рафаэль смотрел на пустое, после исчезновения Ресефа, место. - Они ужасны.
Харвестер улыбнулась, хотя на самом деле хотела ударить ангела. Всадники, может, были и не самыми приятными людьми, но были такими, какие есть из-за Рафаэля и его братии. И в действительно, учитывая их прошлое и то, что им пришлось пережить, Харвестер считала, что они ещё чертовски хорошие.
- Они ужасны, только если ты против них. - Харвестер видела, что случилось с теми, кто разозлил Всадников. Словом "ужас" это не описать. Она скрестила руки на груди, поморщившись от боли во всём теле. - Если ты здесь, чтобы извиниться за то, что отправил за нами наёмников, то можешь не тратить своё время.
Рафаэль щёлкнул пальцами, и все раны Харвестер зажили. Сила, яркая и вибрирующая, наполнила её тело. Даже крылья падшего ангела снова отрасли, и она их широко расправила, едва не растрогавшись от этого ощущения.
- Я понятия не имею, о чём ты тут говоришь. - Архангел даже малейшего усилия не приложил, чтобы звучать убедительно.
- Ты нас с Ривером недооцениваешь. Впрочем, как всегда.
Из широкой груди Рафаэля пробилось низкое, опасное рычание.
- А ты, - выплюнул он, - всегда его переоценивала во всём. Энриет никогда не был для тебя хорош. И как Ривер он не лучше.
Харвестер стиснула зубы, чтобы не сказать что-то действительно глупое. Например, как и ты. Или хуже, что Ривер лучше Рафаэля.
- Ты хоть имеешь понятие, сколько он вызвал неприятностей? - спросил Рафаэль. - Согласно информации нашей разведки, Сатана знает, что Ривер стоит за твоим побегом, и его армии скапливаются у выхода из Шеула, готовя вторжение в Небесное царство после рождения Люцифера. У нас нет времени приготовиться к отпору.
У них было даже меньше времени, чем он рассчитывал.
- Пока мы с Ривером были в Шеуле, игра поменялась. Люцифер может родиться на днях.
Краски схлынули с лица Рафаэля.
- Уверена? - Когда Харвестер кивнула, архангел зарычал. На небе из ниоткуда появились грозовые облака. - Идеально. И ты знаешь, что поможет ему родиться... на днях? В материи Небесного царства есть слабые места, и впервые за всю историю демоны вторглись в Рай.
Харвестер изумлённо открыла рот. Демоны? На Небесах?
- И ты знаешь, что это ваша вина? Твоя и Ривера? - Над ними громыхнул гром, и Рафаэль, щёлкнув пальцами, возвёл вокруг них с Харвестер защиту от дождя.