И если они нарушили закон, в котором указывалось, что ни Небеса, ни Шеул не пошлют агента в ряды вражеских Смотрителей, то получат высшую меру наказания.
В этом случае Небеса обязуются выдать сотни тысяч душ Сатане. В добавок ангела, которого он сам выберет.
— Не может ли другой ваш ребёнок кормить Люцифера? — спросил Ревенант и сухо сглотнул, когда Сатана опять описал вокруг него круг.
— Конечно, — прорычал он. — Но Харвестер — мой старший потомок и единственная, которую я зачал, когда был ещё ангелом. Её кровь в десятки разов сильнее, чем у других моих детей. Мне нужна эта сука. — Сатана поднял руку и потёр один из своих рогов. — И я ещё даже и близко не закончил наказывать за предательство.
Сатана опять повернулся к оборотню и сильным ударом вспорол живот мужчины. Кровь и органы полились на пол.
Крик варга уже затих, но когда несчастный болван висел уже на волосинке от смерти, Сатана исцелил его лёгким мановением руки.
«Частично от того, что ты никогда не хотел, чтобы твои пытки были безболезненными».
— Возвращайся к своим обязанностям, Ревенант. Если что-то случится с Всадниками или их Смотрителем, обращайся напрямую ко мне, а не через Совет Смотрителей. — Он ухмыльнулся. — Они могут знать больше, чем говорят.
Против правил Смотрителей нарушать цепочку приказов, даже если сам Сатана это требовал. Но Ревенант быстрее сдохнет, чем напомнит об этом Сатане, поэтому он склонил голову.
— Да, мой господин.
— И, Рев, — сказал он вкрадчиво, — не подведи меня, иначе ты займёшь место Харвестер на ледяном блоке для сдирания кожи. — Он указал на дверь покрытой кровью рукой с когтями. — Пошлите за Блайтом.
Рев резко втянул воздух. Блайт командовал всеми войсками Сатаны.
— Я посылаю армию за Харвестер. Когда они её найдут, то притащат её и её спасителей за их кишки. — Сатана улыбнулся оборотню, который был едва в сознании. — А ты… ты заговоришь. А потом я получу сотни тысяч пленённых душ для моей армии, а Небеса и всё их счастливое население попадёт мне в руки.
И как только Небеса падут, ничто не помешает ему захватить Землю.
Глава 7
До сознания Ривера донёсся крик Тавина.
Он вынырнул наружу через отверстие в кусте лавровых сетей и уткнулся лицом в задницу гигантского чудовища размером со стегозавра.
В то время как существо тянулось за Тавином, Семинус пытался втиснуться между двумя валунами.
Колдер находился в двадцати ярдах от места событий, приближаясь к ним со смертоносной скоростью, но Ривер сомневался, что тот успеет сюда прежде, чем эта громадина схватит Тавина.
— Эй! — заорал Ривер. Демон, рыча, повернулся, его пустое брюхо было достаточно большим, чтобы проглотить его целиком.
Собрав остатки своей силы, Ривер выстрелил в создание жидким огнём, прожигая грудную клетку демона насквозь и орошая засохшую землю кровью.
Зверь завизжал, но не замедлился. Он попытался схватить Ривера костлявыми, когтистыми руками, с которых свисали волосы и куски плоти другого существа, с которым чудовище сцепилось до этого.
С вонью горелой плоти, которая его окутывала, Ривер отпрыгнул с его пути, одновременно запуская шаровую молнию твари в голову.
В самый последний момент молния сбилась с курса — жертвы непредсказуемых сил Ривера — и погасла в виде безопасного дождя искр.
Колдер, когти на руках и ногах которого увеличились, прыжком ворвался в центр сражения, вцепился в спину демону, в то время как Тавин выбрался из своего укрытия в валунах.
Его сила быстро угасала. Ривер прибегнул к старой школу и бросил камень в пасть демону. Рыча, тот неуклюже ринулся на него, частично покалеченный усилиями Колдера.
Ривер кубарем покатился по земле, едва избежав клацающих челюстей, которые порезали бы его на части.
Ривер вскочил на ноги, вызвал у себя в руке огненный кнут и одним плавным, расплывчатым движением вскочил на колючую спину демона, опустив раскалённую до бела плеть на череп зверя.
Кнут глубоко врезался в кожу создания, оставляя прожжённую до самых костей дымящуюся рану. Демон взревел и бросился назад, ударив Ривера о скалистый утёс, окружавший их лагерь.
Боль пронзила каждую кость в теле Ривера, и его мысли разлетелись как осколки разбитого мрамора.
Он отлетел от скалистой поверхности и в неуклюжей позе грохнулся на землю. На мгновение остолбенев, он лежал не шевелясь, когда существо, поставив на него лапу, зажало его как в клетке из костлявых пальцев и острых как бритва когтей.