— Вы хотите сказать, — перебил его профессор Гарден, — что испортился звонок между этим кабинетом и нижним этажом. Он сегодня утром был совсем в исправности. Снид вызвал меня к завтраку, как обычно.
— Да, да, — сказал Вэнс, — в том-то и дело. Он, очевидно, перестал действовать после того, как вы ушли. Сиделка это обнаружила и сказала Сниду, который позвонил в телефонную компанию.
— Это не имеет особого значения, — сказал профессор, — это, однако, удобно — избавляет от хождения вверх и вниз по лестницам.
— Пусть он чинит звонок, это нам не помешает, — сказал Вэнс. — А вы, доктор, не будете ли так добры присоединиться к остальным в гостиной? Мы тоже скоро спустимся. Профессор наклонил голову и, не говоря ни слова, удалился.
Высокий бледный молодой человек появился в дверях. У него была в руках черная сумка с инструментами.
— Меня вызвали, чтобы починить звонок, — объявил он с угрюмым равнодушием. — Я не нашел внизу никакого непорядка.
— Может быть, непорядок тут? — сказал Вэнс. — Звонок вон там, около стола.
Механик пошел к звонку, вынул карманный фонарь и маленькую отвертку и снял внешнюю оболочку звонка. Повозившись немного с проводами он презрительно поглядел на Вэнса.
— Как вы хотите, чтобы телефон звонил, когда провода разъединены.
Вэнс внезапно заинтересовался этим. Надев монокль, он поглядел на коробку.
— Разъединены, вы говорите? — спросил он.
— Конечно, разъединены, — проворчал механик. — Я не думаю, чтобы они сами разъединились.
— Так вы думаете, их намеренно разъединили? — сказал Вэнс.
— Похоже на это. Оба винта плохо завинчены, а проволока не согнута. Как будто бы их выдернули наружу.
— Это очень интересно, — сказал Вэнс. — Это, конечно, возможно, но я не понимаю, почему бы это сделали. Простите за беспокойство.
— О, все это входит в мою работу, — сказал механик. — Хотел бы я, что бы вся моя работа была настолько легкой как эта! Посмотрим, будет ли действовать звонок. Есть внизу кто-нибудь, кто на него откликнется?
— Я позабочусь об этом, — сказал Хис и повернулся к Сниткину. — Сбегайте вниз в кабинет и, если вы услышите звонок — позвоните в ответ. Сниткин побежал вниз и через несколько мгновений, когда мы нажали кнопку, в ответ раздалось два звонка.
— Теперь все в порядке, — сказал механик, собирая свои инструменты. — Пока! — и он исчез в коридоре.
Маркхэм рассматривал Вэнса в течение нескольких минут.
— У вас что-то на уме, — сказал он серьезно. — В чем дело с этим испорченным звонком?
Вэнс молча курил. Потом он подошел к окну, выходившему на север, и задумчиво поглядел в сад.
— Я не знаю, Маркхэм, это очень загадочно. Но у меня такое представление, что лицо, сделавшее выстрел, который мы слышали, разъединило эти провода.
Вдруг он спрятался за занавеску, продолжая осторожно вглядываться в сад. Он сделал нам предостерегающий знак рукой, чтобы мы не показывались у окна.
— Чертовски странно, — сказал он. — Калитка в том конце изгороди медленно отворяется. О Боже мой! — и он быстро кинулся в коридор, ведущий в сад, знаком призывая нас следовать за собой.
ГЛАВА 9
Два окурка
(14 апреля, 6 ч. дня)
Вэнс пробежал мимо тела Свифта на диване и бросился к калитке. Когда он ее достиг, он увидел перед собой высокую величественную фигуру Мэдж Уезерби. Очевидно, она собиралась войти в сад, но остановилась, когда увидела нас. Однако наше присутствие не удивляло и не смущало ее.
— Очень мило с вашей стороны, миссис Уезерби, — сказал Вэнс. — Но только я сказал, чтобы все оставались внизу.
— Я имела право прийти сюда, — ответила она, выпрямляясь с царственным достоинством.
— А? — пробормотал Вэнс, — да конечно. Это возможно, знаете. Но не будете ли вы добры объяснить…
— К вашим услугам, — и выражение ее лица не изменилось, и голос звучал глухо и искусственно. — Я хотела удостовериться, мог ли он это сделать.
— А кто же, — спросил Вэнс, — этот таинственный «он»?
— Кто? — переспросила она, насмешливо откидывая голову назад. — Разумеется, Сесиль Крун.
Вэнс прищурил глаза и внимательно поглядел на нее. Потом он сказал легким тоном:
— Весьма интересно. Но погодите минуту. Как же вы попали сюда?
— Это весьма просто. Я притворилась, что мне дурно, и сказала вашему милашке, что иду в буфетную выпить стакан воды. Я вышла через буфетную в общий коридор, поднялась по главной лестнице и вышла на террасу.
— Но как же вы знали, что вы таким путем доберетесь до сада?
— Я не знала, — она загадочно улыбнулась. — Я только производила разведку. Я хотела доказать самой себе, что Сесиль Крун мог застрелить бедного Вуди.
— И вы удостоверились в этом?
— О да, — ответила она с горечью. — Без всякого сомнения. Я давно знала, что Сесиль убьет его рано или поздно. Я была уверена, когда вы сказали, что Вуди убит, что это дело рук Сесиля. Но я не понимала, как он мог попасть сюда, уйдя от нас сегодня днем. И я старалась разузнать.
— А почему, позвольте спросить, — сказал Вэнс, — мистер Крун мог бы желать избавиться от Свифта?
Женщина театрально прижала руки к груди. Сделав шаг вперед, она сказала замогильным голосом:
— Сесиль был ревнив, ужасно ревнив. Он безумно влюблен в меня. Он терзал меня своим ухаживанием. Я ничего не могла поделать. Когда он узнал, что я люблю Вуди, он пришел в отчаяние. Он угрожал мне. Я была в диком страхе. Я не решалась совсем порвать с ним, я не знала, до чего он мог дойти. Я старалась его успокаивать и я выходила с ним, надеясь, что это безумие у него пройдет. Одно время мне казалось, что он становится более нормальным и разумным. А потом сегодня… это ужасное преступление… — голос ее перешел в жалобный вздох.
Вэнс не выразил в своем лице ни сочувствия, к которому взывала ее напыщенная речь, ни того насмешливого презрения, которое, как я знал, он чувствовал. В его глазах проявлялся только интерес.
— Печально, очень печально, — проговорил он.
Мисс Уезерби закинула голову назад. Глаза ее засверкали.
— Я пришла сюда, чтобы посмотреть: возможно ли, что это сделал Сесиль. Я пришла сюда в интересах правосудия!
— Очень почтенно, — сказал Вэнс. — Мы это весьма ценим и тому подобное. Но я должен настаивать на том, знаете, чтобы вы вернулись вниз и оставались там с остальными. И будьте добры пройти через сад и спуститься по внутренней лестнице.
Он закрыл калитку и проводил мисс Уезерби к дверям. Она минуту поколебалась, но потом последовала его указаниям. Когда она проходила мимо дивана-качалки, она вдруг упала на колени.
— О, Вуди, Вуди, — простонала она драматически. — Это моя вина, — она закрыла лицо руками и наклонила голову, выражая всей своей позой глубокую скорбь.
Вэнс глубоко вздохнул, бросил папиросу и, взяв женщину крепко за плечи, поднял ее на ноги.
— Знаете, мисс Уезерби, — сказал он резко. — Все это не мелодрама!
Она выпрямилась с заглушенным рыданием и направилась вниз по лестнице. Вэнс повернулся к детективу и кивнул ему на выход:
— Сниткин, — сказал он, — спуститесь вниз и скажите Хеннесси, чтобы он следил за этой Сарой Бернар, пока она нам не понадобится.
Сниткин ухмыльнулся и последовал за мисс Уезерби вниз. Когда мы вернулись в кабинет, Вэнс опустился на кресло и зевнул.
— Боже мой, — пожаловался он. — Дело было достаточно сложным без этих актеров-любителей.
Маркхэм, насколько я мог видеть, был смущен и поражен этим инцидентом.
— Может быть, это и не все игра, — сказал он. — Эта женщина сделала весьма определенное заявление.
— О да, еще бы! Это в ее природе. — Вэнс взял еще папиросу. — Определенное заявление. Да. И сбивающее с толку. Право же, я ни минуты не думаю, чтобы она считала Круна виновным.
— Тогда в чем же дело? — воскликнул Маркхэм.