— Как давно у вас были эти неясные предчувствия? — спросил Вэнс.
— Около 3-х месяцев. Хотя я в доме Гардена бываю в качестве врача уже много лет, перемена в состоянии миссис Гарден привлекла мое внимание только около Нового года. Сначала я этому не придал особого значения. Но постепенно оно ухудшалось, и я не был в состоянии достаточным образом объяснить это ухудшение. У меня появилось странное подозрение, что эта перемена к худшему не вполне естественна. Я начал приходить сюда чаще, чем имел обыкновение, и за последние два месяца я чувствовал много подпочвенных течений в отношениях между членами семьи, чего я раньше не замечал.
Конечно, я знал, что Флойд и Свифт не особенно ладят друг с другом, что между ними существует вражда и взаимная ревность. Я также знал об условиях завещания миссис Гарден. Кроме того, я знал, что игра на скачках стала частью повседневного обихода этой семьи. Ни Флойд, ни Вуд ничего от меня не скрывали, я всегда был их поверенным, а не только их врачом, и их личные дела, в которые, к сожалению, входила игра на скачках, были мне известны. — Зиферт остановился и нахмурился. — Как я говорил, я недавно почувствовал нечто более глубокое и значительное в этом столкновении темпераментов. И это чувство настолько разрослось, что я действительно опасался какого-нибудь резкого столкновения, особенно после того, как Флойд рассказал мне несколько дней тому назад, что его кузен намерен поставить весь остаток своего состояния на Хладнокровие при розыгрыше большого приза. Ощущение предстоящей беды сделалось у меня настолько сильным, что я решил предпринять что-нибудь, если только это было возможно без нарушения профессиональной тайны. Вы угадали мою уловку, и, по правде сказать, я этому скорее рад.
Вэнс кивнул:
— Я вполне понимаю вашу щепетильность в этом вопросе, доктор. Я только жалею, что мне не удалось предотвратить эти трагедии. Это, очевидно, превышало человеческие силы. Кстати, доктор, были у вас определенная подозрения, когда вы телефонировали мне в пятницу вечером?
Зиферт энергично покачал головой:
— Нет, откровенно говоря, я был озадачен. Я только чувствовал, что приближался какой-то взрыв. Но у меня не было ни малейшего представления, с какой стороны может произойти этот взрыв.
— Можете вы указать, с какой стороны вы рассматривали причины для ваших опасений?
— Нет. Я также не могу сказать, вызвано ли было это чувство состоянием здоровья миссис Гарден или скрытой враждой между Флойдом и Вудом Свифтом.
Я много раз себя спрашивал и не мог найти удовлетворительного ответа. Я, однако, по временам ощущал, что эти два фактора каким-то образом тесно связаны между собой. Этим объясняется мой телефонный звонок, причем я одновременно привлек ваше внимание к своеобразной болезни миссис Гарден и к той напряженной атмосфере, которая создалась вокруг ежедневной игры на скачках.
Вэнс некоторое время молча курил.
— А теперь, доктор, — сказал он, — будьте так добры сообщить мне все подробности насчет этого утра.
Зиферт выпрямился на стуле.
— Мне почти нечего прибавить к тем сведениям, которые я дал вам по телефону. Мисс Битон вызвала меня вскоре после восьми и сообщила мне, что миссис Гарден умерла этой ночью. Она просила об инструкциях, и я сказал ей, что сейчас приду. Я прибыл приблизительно через полчаса после этого. Я не мог найти определенной причины для смерти миссис Гарден и предположил, что она вызвана сердечным припадком, но мисс Битон обратила мое внимание на тот факт, что пузырек с лекарством, присланным из аптеки был пуст.
— Кстати, доктор, что вы предписали ей прошлой ночью?
— Простой раствор барбитала.
— Почему вы не предписали одно из патентованных средств?
— Зачем бы я стал это делать? — сказал Зиферт. — Я всегда предпочитаю в точности знать, что получает мой пациент. Я настолько старомоден, что мало верю в специальные патентованные лекарства.
— Вы мне, кажется, говорили по телефону, что прописано было достаточно барбитала для причинения смерти?
— Да, — сказал доктор, — если принять весь пузырек сразу.
— И смерть миссис Гарден могла быть вызвана отравлением барбиталом?
— Ничто не противоречит такому заключению, — ответил Зиферт, — и ничто не указывает на другие причины.
— Когда сиделка обнаружила пустой пузырек?
— Очевидно, не раньше, чем она мне телефонировала.
— Можно ли узнать это лекарство по вкусу?
— Да и нет, — ответил доктор. — У него кисловатый вкус, но эта жидкость бесцветна, как вода, и если ее быстро выпить, то можно не обратить внимания на вкус!