— А Хаммль?
— Нет, слава Богу.
— Вам это не показалось странным?
— Это мне совсем не показалось странным, — буркнул Гарден. — Мне это показалось только приятным. Хаммль — человек, как человек, но он крайне надоедлив. Самодовольный парикмахер! У меня такое чувство, будто у него в жилах течет не кровь, а вода. Интересуется он лошадьми, собаками, лисицами, дичью, — только не человеческими существами. Если бы умер один из его проклятых псов, он принял бы это ближе к сердцу, чем смерть Вуди. Я рад, что он не показывался.
Вэнс сочувственно кивнул:
— Был еще кто-нибудь?
— Нет, это все.
— Кто из ваших посетителей пришел первым?
Гарден вынул трубку изо рта, поглядел на Вэнса.
— Зелия Грэм. Она пришла в половине девятого. А что?
— Я только собираю факты, — равнодушно ответил Вэнс. — А как скоро после мисс Грэм появились мисс Уезерби и Крун?
— Через полчаса. Они пришли через несколько минут после того, как вышла мисс Битон.
Вэнс прямо поглядел в глаза Флойду Гардену.
— Кстати, зачем вы послали вечером сиделку пройтись?
— Было видно, что ей нужен свежий воздух, — откровенным тоном ответил Гарден. — У нее был трудный день. Кроме того, я не думал, что с матушкой было что-нибудь серьезное. Сам я оставался дома и мог достать ей все, что бы ей ни понадобилось, — он прищурил глаза. — А что? Я не должен был отпускать сиделку?
— О, почему же нет! Это было только гуманно. Для нее это был трудный день.
Гарден перевел взгляд к окну. Вэнс продолжал внимательно его изучать.
— В котором часу ушли ваши гости? — спросил он.
— Скоро после полуночи. Снид принес сандвичи около половины двенадцатого. Потом мы еще выпили коктейль… — он резким движением повернулся к Вэнсу. — Неужели все это имеет значение?
— Я надеюсь, может быть и нет. Однако могло бы. Что, они все ушли в одно и то же время?
— Да. Автомобиль Круна был внизу, и он предложил завезти Зелию в ее квартиру.
— Мисс Битон к тому времени уже вернулась, конечно?
— Да, задолго до этого. Я слышал, как она прошла в квартиру около одиннадцати.
— А что вы делали после того, как ушли ваши гости?
— Я посидел еще с полчаса, выпил, покурил, потом запер наружную дверь и улегся.
— Ваша спальня рядом с спальней вашей матери, как будто?
Гарден кивнул:
— Да. Я сплю вместе с отцом с тех пор, как здесь сиделка.
— А что, ваш отец уже улегся, когда вы пришли в спальню?
— Нет, он редко ложится до двух или трех часов утра. Он работает наверху в своем кабинете.
— Был ли он здесь прошлой ночью?
Гарден несколько смутился:
— Думаю, что так. Едва ли он был где-либо в другом месте. Он несомненно не выходил.
— А слышали вы как он ложится?
— Нет.
Вэнс зажег еще папиросу, несколько раз глубоко затянулся и глубже откинулся в кресло.
— Вернемся немного назад, — заметил он. — То снотворное, которое доктор Зиферт прописал вашей матери, представляет собой, по-видимому, решающий элемент положения. Давали ли вы ей это лекарство за то время, пока уходила сиделка?
Гарден выпрямился и стиснул зубы.
— Нет, не давал, — ответил он.
Вэнс не обратил внимания на перемену в его манере.
— Сиделка, насколько я знаю, дала вам определенные инструкции насчет лекарств перед тем, как вышла. Можете вы мне в точности сказать, где это произошло.
— В передней, — с удивленным видом ответил Гарден. — Перед самой дверью в нижний кабинет. Я оставил Зелию в гостиной, чтобы сказать мисс Битон, что она может пройтись. Я подождал, чтобы помочь ей надеть пальто. Тогда она и сказала мне, что следует сделать, если матушка проснется и будет беспокоиться.
— А когда она ушла, вы тотчас же вернулись в гостиную?
— Да, немедленно, — у Гардена был все еще удивленный вид. — Это именно то, что я сделал. А через несколько минут прибыли Мэдж и Крун.
Настало короткое молчание. Вэнс задумчиво курил.
— Скажите мне, Гарден, — проговорил он наконец, — не входил ли кто-нибудь из ваших гостей вчера вечером в комнату вашей матери?
Глаза Гардена широко открылись. Краска хлынула ему в лицо, и он вскочил на ноги.
— Боже мой, Вэнс! Зелия была в комнате матери.
Вэнс медленно кивнул:
— Очень интересно! Да, очень. Пожалуйста, садитесь. Зажгите вашу проклятую трубку и расскажите нам об этом.
Гарден колебался одно мгновение. Он резко рассмеялся и сел.
— Черт возьми, вы относитесь к этому довольно-таки легко, — заметил он. — Может быть, этим все и объясняется.
— Кто его знает, кто знает! — ответил Вэнс. — Продолжайте.