К э р о л. Какая разница?
Ф и л л и с. Это ты любишь вынюхивать. Мне надо знать, знать наверняка.
К э р о л. На новый год, у Штейна.
Ф и л л и с. Черт побери, это был девяностый.
К э р о л. Девяносто первый. Хотя нет, девяностый, правильно.
Ф и л л и с. И как это произошло? Кто кого завалил?
К э р о л. Все было не так. Я стояла и смотрела фейерверк, он подошел сзади и прошептал на ухо: "Давай на той неделе вместе пообедаем. Только не говори Филлис". Ну... как ты понимаешь, я была несколько удивлена.
Ф и л л и с. Понимаю. И, вероятно, слегка увлажнилась.
К э р о л. Я спросила — зачем? Он сказал: хочет, чтоб я помогла ему в одном деле.
Ф и л л и с. Детский сад. А где была я?
К э р о л. Ты потащила гостей смотреть фейерверк с крыши. В пятнадцатиградусный мороз. А Ховард пошел на кухню взять у Штейна рецепт бабагануш.
Ф и л л и с. Да-да, как же: твой муж тогда только что записался на кулинарные курсы, мы все так им восхищались.
К э р о л. Я спросила: в каком деле? Какая помощь? А Сэм ответил: у Филлис скоро день рождения, я хочу, чтоб мы сочинили ей необычный подарок.
Ф и л л и с. Вам это удалось, ребята.
К э р о л. В следующий четверг мы пошли пообедать в его клуб. Говорили про подарок, перебирали варианты и прямо после обеда двинули по магазинам. Помню, заходили в "Бергдорф", к "Тиффани", в "Джеймс Робинсон" и в конце концов в одной антикварной лавке на Пятой авеню набрели на потрясающие сережки: модерн, брильянты с рубинчиками.
Ф и л л и с. Ну как же. Я их видела на тебе.
К э р о л. Да, они мне ужасно понравились. Сэм купил, мы вышли на улицу, и вдруг он протягивает мне коробочку и говорит: "Если б ты только знала, как я хочу тебя".
Ф и л л и с. А ты?
К э р о л. Я отвечаю — стоп, стоп, минуточку, мы же покупали для Филлис. Если я их возьму, надо что-нибудь подыскать и для нее.
Ф и л л и с. Спасибо, ты настоящая подруга. В результате мне достались эти поганые мельхиоровые подсвечники.
К э р о л. Они стоили целое состояние.
Ф и л л и с. Такие канделябры дарят старым девам. Но тебе, конечно, не пришло в голову сказать: Филлис — твоя жена и моя подруга.
К э р о л. Знаешь, почему не пришло?
Ф и л л и с. Я-то знаю: потому что ты, дешевка жалкая, положила свой алчный глаз на Сэма в ту секунду, как его увидала.
К э р о л. Ничего подобного.
Ф и л л и с. Кончай. Ты едва познакомилась с нами, разок на него взглянула, и у тебя слюнки потекли. Потому что он работает в юридической фирме при шоу-бизнесе, потому что он в отличной форме, у него шикарные бицепсы, и по сравнению с твоим задроченным козлом Сэм — просто Аполлон, который внял нудным мольбам изголодавшейся весталки.
К э р о л. Он больше не мог тебя выносить. Он мне сказал за обедом. Он сам все начал. Это у него потекли слюнки. Он посмотрел на меня, и у него слезы заблестели на глазах. И он сказал: я очень несчастлив.
Ф и л л и с. Слезы у Сэма? Ему, вероятно, жал гимнастический пояс.
К э р о л. Я понимала, что Сэм несчастлив, с той минуты, как мы с вами познакомились. Я в тот же вечер сказала Ховарду: "Она не та женщина, какая ему нужна..."
Ф и л л и с. Представляю эту сцену. Ты чистишь зубки, тогда еще собственные, Ховард натягивает пижамку и колпак, вы обсуждаете своих начальников, строите планы и прикидываете, как бы выбиться чуть повыше.
К э р о л. "...Может, она прекрасный психоаналитик, блестящая эрудитка и душа общества, но ему не хватает в ней просто женщины. Она не способна поддержать его, сварить ему кофе..."
Ф и л л и с. Не передашь мне гигиенический пакетик?
К э р о л. Сэм был на пределе — теперь ты и сама понимаешь.
Ф и л л и с. Как мило. Вы с Сэмом говорили о его несчастьях под коктейль — или под "Мальборо" между случками?
К э р о л. Мы несколько раз пытались расстаться, но не смогли.
Ф и л л и с. Еще бы ты не пыталась. Но я знаю Сэма: когда его старая сперма ударит ему в голову — он звонит тебе: "Киса, бросай все, приезжай, мне срочно надо кончить и пожаловаться на жену".
К э р о л. Ничего подобного. Мы гораздо чаще просто разговаривали, чем занимались любовью.
Ф и л л и с. Да о чем же, господи боже мой! О чем ему было с тобой говорить? Он же типичный мужик — какие у вас общие темы, кроме меня? Твой целлюлит? Твои глазные дела и подтяжки? Шмотки? Твой тренер по гимнастике? Твой диетолог? Или ты просто лежала у него на груди и хихикала над умницей и эрудиткой, которая разбирается в чужих проблемах, но не видит собственных?
К э р о л. Я ни в чем не виновата. Сэм разлюбил тебя до того, как встретил меня.
Ф и л л и с. Вранье!
К э р о л. И все кругом это знали, все наши друзья.
Ф и л л и с. Это не наши, это мои друзья! Это я тебя с ними познакомила — как идиотка, — без меня ты бы их знать не знала...
К э р о л. И все они понимали , что вы с Сэмом та еще парочка.
Ф и л л и с. Чушь!
К э р о л. Даю тебе слово: я не соблазняла Сэма. Он хорошо гулял и до меня.
Ф и л л и с. Ерунда!
К э р о л. Открой глаза.
Ф и л л и с. Плевать я хотела на твои бредни.
К э р о л. Спроси у Эдит Мосс или у секретарши Стива Поллака.
Ф и л л и с. Лгунья! Сучка! Первая блядь Америки! Твой бюст надо установить на Аллее славы!
К э р о л. Не надо все валить на меня! Не от меня Сэм стал гулять.
Ф и л л и с. Проститутка, шлюха, тварь...
К э р о л. Это ты лгунья, лицемерка... Изображала, что у вас идеальный брак. Да над тобой все смеялись!
Ф и л л и с. Я обожала Сэма и была потрясающей женой.
К э р о л. Нас угораздило полюбить, но до того, как Сэм встретил меня, он перепробовал кучу твоих ближайших подруг и твоих однокурсниц, включая Мадлен Коэн, которая сама психоаналитик и наверняка разложила тебя по косточкам так, как мне и не снилось.
Ф и л л и с. Мадлен Коэн — это Фрейд сегодня, включая усы.
Звонок в дверь. Филлис идет открывать. Входит Ховард.
Х о в а р д. Ну и денек... Мать честная... Надо выпить.
Ф и л л и с. Ховард, хочешь сюрприз?
К э р о л. Помолчи, пожалуйста.
Х о в а р д (наливая себе).Смотришь на этих несчастных стариков и понимаешь, к чему все приходит. Вот к этому. Вот к этому. Боже мой, какой смысл, если все кончается этим?
Ф и л л и с. У Кэрол есть новости, которые могли бы тебя развеселить.
К э р о л. Пожалуйста, прекрати. Она напилась, Ховард.
Х о в а р д (наливая еще).Я тоже намерен набраться. Господи, Кэрол, — это же мой отец. Был крепкий, здоровый мужик... Брал меня на футбол...
Ф и л л и с. Ну, скажи ему наконец, Кэрол. Ему надо переключиться.
Х о в а р д. Несчастная старуха, девяносто один год, бывшая певица, полная развалина, мучает пианино, подбирает припев из песенки Кола Портера, остальные глазеют, хлопают из вежливости. Другие сидят в холле у телевизора, живые трупы, на них старье все в пятнах от еды...
Ф и л л и с. Надеюсь, ты забронировал нам местечко.
Х о в а р д. Это ужасно! Невыносимо!
К э р о л. Выпей..
Х о в а р д. Два человека вместе старятся, вместе угасают, как мои мама и папа, потом один сдается раньше, другой это видит... После целой жизни вдвоем внезапно ты остаешься один...
Ф и л л и с. Может, у тебя все будет иначе, Ховард.
Х о в а р д. Нет... (Себе.)Не может.
Ф и л л и с. Ну, давай, скажи, Кэрол.
Х о в а р д. Что сказать? Что вы затеяли? Чего вы напились в такую рань? Что тут у вас за бардак? (Он только что заметил беспорядок в комнате.)