Упоминание завтрака сразу заставило нас проглотить голодную слюну и в рекордные сроки одеться и выбежать на улицу.
И то чуть не опоздали. Гарпия шагнула во двор на мгновение позже нас. Посмотрела недовольно. Больше от того, что мы все же успели и лишили ее такой сладостной возможности нас наказать. Наказывать она любила, особенно меня, почему-то. Уж не знаю, чем я ей так не угодила, дебоширкой и забиякой я не была, училась сносно, из любимых развлечений- посидеть в каком-нибудь углу, уткнувшись носом в старый фолиант. Но почему-то именно от вида моей тощей фигуры у Гарпии особенно сильно перекашивалось лицо, и она наливалась лютой злобой.
Поэтому по мере сил на глаза ей я старалась не попадаться.
— Построились!! Бегом! Три круга! Шевелите граблями, шаромыги обморочные, живее!!
Мы грустно потрусили по кругу, я затесалась в середину, стараясь не выбиваться из строя. Плестись в хвосте чревато, Гарпия красноречиво похлопывала хлыстом по голенищу сапог, и я не сомневалась, что если окажусь в конце, она не применит им воспользоваться. А снова ощутить жало хлыста на своей шкуре мне что-то не хотелось.
Морозный воздух царапал горло, драл легкие, но я была ему благодарна. Он хоть немножко прогонял из головы обморочную ночную тьму, от которой заходилось в ужасе нутро. Мысли ворочались в голове тяжело, натужно, как толстый склизкий червяк в склянке. Как я не старалась, ничего дельного в голову не приходило. А подумать бы надо. Трезво и здраво, взвесить ситуацию, обдумать варианты. И найти решение.
Хотя какое тут решение, кроме тошноты и паники, бульканьем подступающей к горлу, ничего дельного придумать не удавалось. И посоветоваться не с кем. Даже Ксеньке не рассказать, испугается, шарахнется от меня как от скаженной, тогда совсем худо станет…
Но что же делать? Что же мне делать??? Ведь не выдержу, засну, и тогда это повториться снова. А не спать не смогу, сморит, сил нет совсем, итак еле ноги переставляю. А еще только утро. Девчонки вон бегут ладно, сильно, взбодрились на утреннем холодке, проснулись. Разрумянились, глаза блестят.
А я уже на первом круге хриплю, как загнанная лошадь, тело ватное, не слушается.
Поспать бы… хорошо так, по-настоящему, а не вполглаза, тревожными урывками, как сплю я уже три месяца. Свернуться бы на теплом топчане, под пушистым одеялом, кошкой обернуться вокруг подушки, и спать, спать, спать… долго — долго и сладко-сладко, без тоски, сжимающей горло, без страха, без Зова…
Икры обожгло болью, и я вынырнула из мутной, затягивающей меня дремоты. Все-таки, я отстала, оказалась в хвосте, чем Гарпия и воспользовалась с радостью. Я мельком увидела замах и снова ноги вспыхнули от удара хлыста.
Даже зимой мы бегали в ботинках, и коротких штанах, по колено. Сверху- рубашки и меховые безрукавки на голове одинаковые черные шапочки. Но икры, икры почти голые, прикрытые только тонкими суконными носками… И получать по ним хлыстом было очень и очень болезненно. Тем более, получать по еще не зажившим и даже толком не затянувшимся вчерашним ранам. и позавчерашним. Да что там говорить, последнее время получала я по своим несчастным ногам постоянно. Если честно, на ногах у меня уже образовалась незаживающее кровавое месиво.
К тому же Гарпия вымачивала свой хлыст в соляном растворе.
Я заскулила, зная, что нельзя. Это было Правило. Плакать у нас запрещалось. наказания нужно было принимать стоически и смиренно, еще желательно с благодарностью. Но сегодня мне это решительно не удавалось.
Подсохшие коркой старые раны полопались, теплая кровь полилась в ботинки. Соль с хлыста разъедала кожу, тошнота муторно забурлила в пустом желудке, я судорожно задышала ртом, пытаясь ее прогнать.
— Не ныть!! — радостно заорала Гарпия, и снова мои ноги обвил хлыст. Боль, кажется, обожгла все нутро, я клацнула зубами, чуть не откусив язык и не устояв на подкосившихся ногах рухнула лицом на дорожку. даже сгруппироваться не успела. Из носа закапала кровь. Я равнодушно вытерла ее рукавом.
— Встать! Кому сказала! Бегом! Еще круг!
Я шатаясь встала на четвереньки, кое-как поднялась. Ладони ободраны, нос разбит, ноги болят нестерпимо.
— Бегооооммм!!!!
Гарпия с вытаращенными глазами снова замахнулась. Этого удара я уже почти не почувствовала, как ни странно. Шатаясь, заковыляла по дорожке. Бегом это, конечно, трудно назвать, но хоть так. У меня появились серьезные опасения, что если упаду снова, Гарпия оторвется на мне по полной. Девчонки уже закончили пробежку, я уловила несколько сочувственных взглядов. Правда, тайком, никто не хотел разделить мою участь.