— Пойдем уже отсюда, — простонал я, тяжело вздыхая. На улице я чувствовал себя куда лучше. Так что я неровным шагом направился к выходу, чтобы подождать Гусмана снаружи, пока он расплачивался за заказ.
И я ведь мог бы просто уйти сейчас, если бы захотел. Но в этом и была проблема — я не хотел. Ведь сейчас я не был так напуган одной лишь мыслью о том, чтобы снова увидеть его. Мне нужно было увидеть его. В последний раз.
И после уехать. Для меня это стало очевидно, еще когда я увидел Гусмана в том клубе. Иначе и быть не могло. Всем будет лучше, вдали от меня. Потому что я был практически уверен — несчастья преследовали меня по пятам. Я сам — одно долбанное несчастье, и такое сложно полюбить.
Сейчас я понимал.
~
Мы пошли пешком до самого отеля, и я еле плелся рядом с Гусманом. Он так и не смог заставить меня сесть в такси. Сегодня я точно бы не осмелился, одна мысль об этом заставляла все мое тело трястись.
— Ты понимаешь, как сильно напугал нас, придурок? — тихо спросил Гусман, когда мы подходили к отелю. Нас? — Я уже самый худший сценарий тебе прописал, — приподняв брови, сказал он, и я слабо усмехнулся.
— Вот спасибо, — кивнул я, потому что не знал, что еще сказать. Хотя, кое-что сказать я был обязан: — Прости, что пришлось…
— Эй, нет, — тут же закачал Гусман головой. — Ты мой друг, я не простил бы себе, если бы не нашел тебя. Не за что извиняться. Просто не делай так больше, идет? — я слабо кивнул, глядя на парня во все глаза. Друг. Одно это слово словно согревало мое промерзшее тело. У меня давно не было друга. Если он вообще у меня когда-то был.
Мы поднялись на наш этаж, и я тут же поплелся к своему номеру. — Остаться с тобой? — спросил Гусман, и я покачал головой.
— Нет, я в душ и сразу лягу спать, — сейчас я не врал совершенно. Сил с каждым движением, с каждым словом становилось все меньше. Я был, как выжитый лимон. — Зайду к вам позже, ладно? — он кивнул и вдруг замялся на месте.
— Он себе места не находил, знаешь? Боялся, что больше не увидит тебя, — я смотрел на парня, словно ожидая, когда он крикнет: «шутка», но этого не произошло — Гусман лишь натянуто улыбнулся мне, похлопал по плечу и пошел дальше по коридору, к себе в номер.
Тогда я, наконец, проскочил внутрь собственной комнаты и запер ее на замок. Я уже чувствовал последствия от всех таблеток и прочей дряни, что я успел принять за эти дни. Нужно было успокоиться. Или нужно было все-таки попросить Гусмана остаться со мной. Прислонившись лбом к двери, я попытался заставить себя думать меньше. Нужно было просто принять душ и уснуть. Забыться на время, пока это не пройдет.
Раздевшись, я схватил чистые вещи из чемодана и направился в ванную комнату. Встав под прохладный душ, я практически застонал от удовольствия. Хотелось остаться здесь на вечность, но я все-таки пересилил себя и взял в руки мочалку.
Я так сильно тер кожу, что та уже через минуту становилась красной и неприятно пощипывала, но мне не было дела — хотелось, чтобы со всей грязью смылись и чужие прикосновения. Все воспоминания об этих странных днях. Жалко, что нельзя было пройтись мочалкой и по своим мозгам, это было бы очень кстати.
Прошло где-то пол часа, когда я, наконец, вылез из душа и натянул на себя худи с домашними штанами. Даже на ходу, меня клонило в сон. И когда я уже был в метре от кровати, я вдруг услышал стук в дверь.
Такой громкий, словно тот, кто стучался, стоял под дверью уже давно и медленно терял терпение. Не нужно было долго думать, чтобы догадаться, кто это мог быть.
Сглотнув, я пошел открывать.
Комментарий к Кого вообще волнует, какой это день? Мы уже медленно продвигаемся к концовке, девочки, мне даже грустно!! 💜
====== Дни, дни, дни... Да какой идиот их считает? ======
Комментарий к Дни, дни, дни... Да какой идиот их считает? Девочки, люблю вас! Еще даже не успела ответить всем под предыдущем главой – очень спешила выложить эту часть сегодня, а то ближайшие дни уже не было бы времени! Спасибо всем за фитбек! 💜
Я резко поднялся с постели, когда услышал, как Гусман открывает дверь в номер. И уже морально приготовился к тому, чтобы вновь увидеть Патрика. Только Гусман, почему-то, зашел один.
— Где Патрик? — нахмурился я, чувствуя, как сердце вновь бешено забилось в груди.
— Он у себя, дай ему немного времени, — ответил Гусман, садясь на диван, напротив кровати. Это немного меня успокоило. Он хотя бы был здесь. Но что-то во взгляде Гусмана заставляло меня нервничать. — …Около клуба авария произошла, мерс как у меня, — вдруг медленно произнес он. — Один в один.
— И что? — и в ту же секунду, как я спросил это, пришло осознание. — …Он подумал, что это был я?
— На секунду я тоже так подумал, — ответил Гусман, глядя на свои сложенные руки. — Видел бы ты его, — не знаю, хотел бы я. Ведь как бы Патрик меня сейчас ненавидел, я сомневаюсь, что он хотел бы, чтобы я был в той машине. После пережитого, после смерти матери и двух лет ада — увидеть такое, должно быть, страшно. Тем более, если за рулем мог быть тот, кого ты…
— Он в порядке? — нервно сглотнув, спросил я.
Гусман лишь пожал плечами: — Лучше, чем когда я его нашел, — ответил он, и я тут же подорвался к двери. Мне нужно было его увидеть, прямо сейчас. — Да подожди ты, — попытался остановить меня парень, но я лишь отмахнулся от него.
— Я и так дохрена ждал, Гусман! — вскинул я брови. — Ты был с ним рядом, в отличии от меня. И мне нужно было пойти туда с тобой, а не отсиживаться здесь, — он тяжело вздохнул, и я, не дожидаясь ответа, вышел в коридор.
С каждым шагом сердце стучало все быстрее. Казалось, что я снова постучу в его дверь, а его там не окажется — прямо, как во все прошлые разы. Но сейчас Патрик точно был здесь. И я буду ломиться в эту долбанную дверь, пока не увижу его своими собственными глазами.
Я тяжело вздохнул, перед тем, как пару раз постучать. А затем еще, и еще. Казалось, что вечность прошла, когда дверь внезапно медленно открылась. И на пороге стоял он. На секунду показалось, что это все невзаправду. За эти дни я уже словно и забыл, как выглядит его лицо: эти сочные губы, ровные брови, грустные голубые глаза. Глаза, которые смотрели в самую суть, выворачивая все мои чувства наизнанку.
Я хотел коснуться его. Убедится, что он настоящий. Убедится, что он — не плод моего больного воображения. И уже в следующую секунду я прижался лбом к его шее, и притянул его к себе за талию. Патрик даже не пытался вырваться, наоборот — я вдруг почувствовал, как его холодные ладони неуверенно коснулись моих плеч через тонкую ткань футболки.
— Никогда больше, слышишь? — выдохнул я в его губы, приподняв голову. Я чувствовал, как он сам неровно дышит в этот момент. — Никогда меня так не пугай, — тише сказал я, сильнее сжимая парня в собственных объятьях.
— И ты, — вдруг услышал я едва различимый шепот.
— Что? — спросил я, немного отстраняясь, чтобы посмотреть ему в глаза. Но Патрик лишь покачал головой, внезапно прижимаясь своими губами к моим собственным. И не смотря на удивление, я не стал долго думать, с готовностью отвечая на поцелуй и едва сдерживая довольный стон. Это правда был не сон?
Не разрывая поцелуя, я прошел вглубь номера и захлопнул за собой дверь. Теперь ничего не могло нам помешать. Как же приятно было держать его в своих руках, зарываться пальцами в его волосы и вдыхать его запах. Я так часто представлял себе этот момент, что сейчас это казалось нереальным. Но это происходило. Он был здесь, и он целовал меня так нежно, что меня мелко потряхивало от этого чувства.
— Прости меня, — прошептал я, ненадолго открываясь от его губ. — Прости, — повторил я, касаясь ладонью его лица и вглядываясь в эти глаза, что смотрели на меня в ответ с такой преданностью и любовью, что сводило живот.