— Мне нравятся здешние колокола, — осторожно заметила она. Джеральд оставил ее замечание без ответа. — И я не хочу проводить медовый месяц там, где ты уже бывал.
Над пустынным мрачным пляжем пронесся звон. Теперь звук, казалось, обволакивал супругов со всех сторон.
— Похоже, все церкви тут практикуются одновременно. Отдуваются за одну ночь, — пошутил Джеральд.
— Так продлится, пока один приход другой не перезвонит, — предположила Фрина.
— Осторожнее, дорогая. Не подверни ногу.
Шум, когда они достигли маленькой грубой набережной, был таким, что наводил на мысль, что Фрина не шутила.
Вход в кофейню при гостинице «Белл» оказался настолько низок, что Джеральду пришлось пригнуться, проходя под бревенчатой притолокой.
— К чему такое название? — насупилась Фрина, прочтя вывеску. — В прейскуранте же сказано — кофе здесь подают исключительно в гостиной.
— Наверное по принципу lucus а non lucendo[26].
— Это все объясняет. Где сядем?
Джеральд нахмурился при виде настенного светильника — по сути, просто лампочки, ввинченной в допотопный патрон. Откуда в подобных местах эта страсть к тусклому свету, к маломощным лампочкам? Не может же все объясняться одной только экономией.
— Принцип lucus а non lucendo в том, чтобы белое называть черным.
— Не совсем, — донесся голос из полумрака. — Как раз наоборот. У «black» имеется очень древний корень, означающий «to bleach»[27].
Только теперь супруги увидели невысокого мужчину, сидевшего в полутемном углу. Игра света делала его вытянутое лицо похожим на обезьянье.
— Поправка принята, — сказал Джеральд. Они с Фриной заняли лучше всего освещенный столик.
— А чем вы вообще тут заняты? — стал допытываться мужчина из угла.
— Отдыхаем, — как можно беспечнее ответил Джеральд, чувствуя напряжение Фрины. — Мертвый сезон — лучшее время для отпуска, не находите? Вы, полагаю, и есть тот самый комендант Шоткрофт?
— Не полагайте, а располагайте. — Мужчина вдруг резко выбросил руку в сторону и включил ближайший к себе светильник. Его столик был заставлен тарелками с остатками трапезы. Джеральд вдруг понял, что он выключил свет, как только услышал их шаги у входа в кофейню. — Впрочем, можете и не располагать особо — мне пора.
— Мы опоздали к чему-то? — мягко спросила Фрина, сторонница мирных решений.
— Вовсе нет, — ответил комендант глубоким, сердитым голосом. — Мне здесь готовят стряпню за полчаса до прихода остальных. Ненавижу есть в обществе. — Он встал со стула. — Так что, смею надеяться, вы меня извините. — Не рассчитывая, похоже, на ответ, странный мужчина быстрым шагом вышел за дверь. Свет вывески заиграл на его коротких седоватых волосах, блеснул мимолетно в запавших, утомленных глазах.
Но мгновение спустя его лицо снова возникло в дверном проеме.
— Позвоните, — сказал он, и только после этого был таков.
— Здесь и так все кругом звонит, — проворчал Джеральд. — Но не понимаю, что еще мы можем сделать.
Невидимый набат загудел подобно сирене пожарной тревоги, будто извещая приход в «Кофейню» миссис Паско. Женщина с трудом передвигала ноги; похоже, она была пьяна до чертиков.
— Вы не посетили бар, — бросила она, завидев супругов, словно обвиняя.
— Наверное, не приметили нас в толчее, — дружелюбно ответил ей Джеральд.
— В толчее? — нетвердым голосом переспросила она, постояла немного молча, а потом кинула им на стол писанное от руки меню. Супруги сделали заказ, и миссис Паско принесла его сама. Джеральд опасался, как бы ее состояние радикально не ухудшилось, пока она несла тарелки, но, судя по всему, нетрезвость хозяйки, подобно ее дружелюбию, упиралась в хорошо очерченные границы.
— Учитывая обстоятельства, могло быть хуже, — заметил Джеральд. «Хоть что-то здесь не идет наперекосяк, — подумал он. — Блюда хотя бы подали горячими».
— Комплимент повару, — добавила Фрина с нервной полуулыбкой.
— Я все это приготовила сама, — подала голос миссис Паско. — Хотя, зря я вам в этом призналась, правда?
Джеральда очень удивило, что хозяйке удалась готовка в таком состоянии. Ему пришла тревожная мысль о том, что, возможно, у нее было много практики.
— Кофе подаем только в гостиной, — напомнила миссис Паско.
Они перешли туда. В углу гостиной красовалась ширма, расписанная роскошными елизаветинскими дамами в рюшах и чепчиках. Из-под нее выглядывали черные ботинки небольшого размера. Фрина ткнула Джеральда локтем в бок и показала на них. Джеральд кивнул. Пришлось вести пустые, натужные разговоры. Что ж, хотя бы это помещение отличалось надежной шумоизоляцией. Бой колоколов не заглушал разговор в пустой гостиной, хоть отголоски и неслись отовсюду, словно они пили кофе не в провинциальной гостинице, а в осажденной крепости, где в каждой бойнице стояло по пушке.
27
«Верная нимфа» — экранизация скандального бестселлера Маргарет Кеннеди, затрагивающего тему сексуальности девушки-подростка (1943). — Здесь и далее примеч. пер., если не указано иное.