Кроме продолжения работ по сельскому хозяйству, садоводству, строительству коттеджей и альтернативных источников энергии, АОНО предлагало программы с проживанием (до 9-ти месяцев) по методам Гурджиева, Успенского и Беннетта, уже обрисованным в главе 7. Благодаря сочетанию формальных собраний, физического труда, духовных упражнений, работы над гурджиевскими движениями и научными темами ученик помещался в обстановку личностного роста и внимания к другим людям. Как говорилось в брошюре, «Любое переживание может быть использовано для развития присутствия, намерения и равновесия между внутренней и внешней жизнью. «Программа с проживанием» создаёт условия, которые могут привести к порогу истинной работы, за которым становятся очевидными смысл жизни и собственная цель человека.»
(Недавно АОНО было переименовано в КОНО — Клеймонтское Общество Непрерывного Образования — и в настоящий момент не предлагает длительных курсов с проживанием.)
В конце 1984-го, оставив King Crimson IV позади, Фрипп не собирался дальше работать в группах; как и десять лет назад, у него вообще не было определённых планов, кроме как отправиться в клеймонтское убежище и «позволить будущему самостоятельно проявиться.» (Гарбарини 1984, 38) Получилось так, что будущее проявилось с кристальной ясностью. Фрипп участвовал в деятельности АОНО с 1978 г., а с 1982-го состоял в совете директоров. После трёхмесячного курса Фрипп был избран президентом АОНО; кроме того, его попросили провести несколько семинаров по музыке. (Постоянной особенностью жизни в Клеймонте, как тогда, так и сейчас, было множество образовательных семинаров, которые вели как постоянные обитатели, так и люди со стороны.) Как рассказал мне Боб Гербер, теперешний президент КОНО, постоянно контактировавший с Фриппом в то время, Фрипп дважды отказался от идеи гитарных семинаров, а на третий раз понял, что что-то в этом роде он и хотел делать. Так родился Гитар-Крафт.
(В 1990 г. Фрипп уже не был официально связан с КОНО; хотя Гитар-Крафт продолжает устраивать семинары в клеймонтских владениях, это чисто деловая договорённость — Фрипп арендует помещения для классов и жильё для студентов.)
Фрипп уже много лет думал о педагогической деятельности. Ещё в 1974-м, сразу же после распада King Crimson, он говорил журналисту Rolling Stone Яну Даву об интересе «к созданию новой гитарной техники, по-настоящему работающей на трёх уровнях бытия — сердце, руки, голова. Образ жизни. Это больше похоже на йогу, чем на формальную гитарную технику — это на самом деле особый подход к жизни.» Далее он с восхищением говорил о Пабло Касалсе, Иегуди Менухине, Рави Шанкаре — музыкантах, которые при помощи личностной дисциплины сумели войти в контакт с высшими энергиями. Большинство рок-музыкантов, наоборот, казались Фриппу «безнадёжно некомпетентными, вросшими в землю… они грохочут на сцене, используя энергию очень низкого уровня, исходящую из весьма противного места.» (Дав 1974, 14)
В интервью Стиву Розену из Guitar Player (также в 1974 г.) Фрипп говорил о важности расслабления, установления связи между головой и руками, «адских» упражнений, необходимых для того, чтобы технические ограничения не вставали на пути свободного выражения идей. Он сказал: «мне кажется, что игра на гитаре может быть, в каком-то смысле, способом объединения тела с личностью, с душой и духом.» (Розен 1974, 38) Все эти идеи позднее возникли в контексте Гитар-Крафта.
Давно увлечённый как механикой игры на плектровой гитаре, так и системой средств выманивания Музы из укрытия, Фрипп искал педагогический метод, и выпытывал от знакомых музыкантов секреты их мастерства. Когда в 1982 г. Фрипп брал интервью у товарища по медиатору Джона Маклафлина для журнала Musician, он снова и снова пытался заставить Маклафлина более конкретно рассказать о своей работе над музыкой. Оба гитариста охотно согласились, что очень важно убрать своё «я» с дороги музыки, но Фриппу были нужны подробности: «Как ты уходишь с дороги? Какие у тебя приёмы и способы? Ты можешь просто уйти с дороги, не думая об этом?» (Фрипп 1982В, 54) Ответы Маклафлина были довольно туманны, хотя красочны и суггестивны. Из подобных разговоров Фрипп должен был понять, что даже величайшие музыканты зачастую действуют интуитивно, то есть используют части разума, не очень-то подвластные простому языку — и гений музыки иной раз обнаруживает, что не может точно выразить, из чего состоят его внутренние процессы.