Только около. после 1820-30 годов эта идея вошла в обращение. Когда Моцарт и классическая команда приходили с новым скрипичным концертом к своему другу-скрипачу, жившему на той же улице, он играл его раз и брал это как основу для исполнения — и он не играл его нота в ноту; если бы он сделал так, Моцарт сказал бы: «Эй, что ты делаешь — неужели с этим нельзя сделать ничего большего?» — а теперь такое исполнение обладает святостью Священного Писания!
РТ: Это вопрос оставления места для творчества.
РФ: Ну, с этим можно работать по-разному; например, Англо-саксонская поэзия по крайней мере на 70 % опиралась на формулы. По крайней мере — а скорее всего, на 95–98 %. Таким же образом и в рок-н-ролле уже есть все ходы (особенно в области блюза), и нет вопроса об изобретении нового словаря или даже новой гармонии, даже каких-то новых тем для слов песни; вопрос состоит в том, что всё уже есть — у всех есть доступ к одинаковому материалу, а теперь — кто с этим что-нибудь сделает? И постоянно находится кто-нибудь, кто просто сыграет эту ноту немножко по-другому, кто найдёт какую-нибудь особенность внутри ноты, а не снаружи музыкальной структуры; и это считается новым. Другими словами, новая музыка — это не стиль, это качество. Таким образом, человек, бьющий по одному аккорду с силой и убеждённостью, может быть столь же музыкален, как и человек, владеющий десятью тысячами аккордов и играющий их в изобилии — все они неправильные.
Однако следующий шаг — это разработать массу технических приёмов и профессиональных тонкостей, чтобы правильно обращаться со свободой, которая у нас теперь есть. Когда попадаешь в так называемую этническую область, как например, TALKING HEADS или Ино/Бирн (есть и другие — хотя бы ADAM & THE ANTS), нужно настоящее умение, чтобы играть эти дела. Если бы ты учился этому в Бали, в Гамеланском оркестре, то в этом принимала бы участие вся деревня, и ты, двухлетний, сидел бы на коленке у отца, и он бы вложил в твою руку колотушку и показал, что надо делать — это как учиться ездить на велосипеде. Так как Западным музыкантам вроде как не повезло и мы учимся этому процессу головой, рок-н-ролл постигается гораздо более натуральным способом, но при этом отделён от всей массы традиционной техники. Западный музыкант по настоящему сможет играть “этническую музыку” только после 1213-ти лет обучения, потому что это нелегко. Много европейской народной музыки играется в смешных размерах — одиннадцатых, семнадцатых, тринадцатых — и об этом никто особо не думает, просто играют.