Роберт Фрипп — От Алого Короля до Искусного Мастера

Недавно я был на вечеринке, устроенной журналом Zigzag. Меня пригласили туда сыграть “Sister Morphine” с Марианной Фэйтфулл (она не смогла приехать — была занята в Шеппертоне) и “The Lord’s Prayer” с SIOUXSIE & THE BANSHEES (Сьюси оказалась больна ларингитом). Один певец, аккомпанировавший себе на гитаре, исполнял пьесу, в которой шла речь о его недавних неприятностях с ОМОН’ом. В его песне весьма часто встречались следующие слова: «Убей! Убей! Убей! ОМОН’овца!», декламируемые с большим энтузиазмом. Мне показалось, что он пытался установить принцип, согласно которому убить человека, которого ты считаешь негармонирующим с общественной системой, есть дело вполне позволительное. Если бы этот принцип был принят социальным организмом, то нет сомнения, что ОМОН также бы им воспользовался, в каковом случае певец оказался бы в совершенно невыгодном положении, появись у него надобность придти к соглашению с противной ему субсистемой. Из этого можно вывести несколько пунктов:

i) Ликвидация любой из двух сторон была бы, по меньшей мере, неэффективным использованием ресурсов;
ii) Применение силы порождает по меньшей мере эквивалентную реакцию (умолчим об этических соображениях);
iii) Беспристрастность есть более высокий уровень действия, и следовательно, изначально представляет собой более стабильное состояние, чем предубеждение. Можно ли работать на общую цель с людьми, которых ты лично недолюбливаешь, или чьи ценности кажутся тебе противоречащими цели и противными? На недавнем турне Лиги Джентльменов я столкнулся с одной тонкой проблемой — человеку редко приходится иметь дело с мерзкими и ужасными негодяями (ясно, что это плохие дяди и тёти, и я встречал таких), а гораздо чаще — с милыми людьми, своими друзьями, с которыми ты проработал несколько лет, но которые имеют другие цели и стремления.

2. Изменение системы ценностей, порождающей структуру. Имеющая подходящий размер единица организации может и не иметь «лучшую» этическую систему: можно быть маленьким жадиной и можно быть большим жадиной. Но алчность, которая ни мобильна, ни интеллигентна, становится нереалистичным и непрактичным качеством.

3. Взаимодействие с другими околомузыкальными формами индустрии (и влияние на них), в более широком контексте, чем рыночные отношения.

Идея — это кусочек качественной информации; она содержит энергию и может иметь свою собственную жизнь. Эта идея может быть музыкальной идеей. Музыка есть языковая система высокого ранга, то есть мета-язык. Функция метаязыка — выражать решения проблем, поставленных средствами языковых систем низшего ранга.

Если допустить, что музыка есть языковая система высокого ранга, и следовательно, музыка может быть негентропичной и быть средством решения проблем, то функция музыканта в этом смысле — передавать информацию высокого качества. И это не обязательно очень сложно. Джон Хилперн, путешествовавший по Африке с труппой Питера Брукса, обнаружил замечательных исполнителей: THE PEULH. «Их музыка показала нам, что универсальный язык может быть так же прост, как одна нота, повторяемая много раз. Но прежде всего нужно найти правильную ноту.» Чтобы найти эту ноту, большинству музыкантов требуется дисциплина, чтобы уменьшить «шум», или излишние ноты, и усилить «сигнал», то есть музыку как таковую. Быть открытым для идей, то есть уметь использовать энергию музыкальной «информации» при игре — цель любой импровизации: это активное исполнение. Один мим в Древней Греции, по имени Мемфис, по свидетельству Афинея, безошибочно передавал в кратком танце всю суть Пифагорейской доктрины, хотя ему вовсе не обязательно было её понимать.